Ирина подняла темные, тщательно прорисованные брови. Татуаж, вспомнил Андрей некстати.
Глаза уставали смотреть. И затошнило от беспрерывного движения, соединенного с движением облаков. Странная форма башни раздражала. Почему она не переворачивается? Если сверху намного шире, чем у основания. А почему не падаешь ты? — спросил Андрея насмешливый голос в голове, — не желаешь проснуться?
— Из ваших. Кокша или пекша. Или — лаборанточка?
Ирина села, на то самое покрывало в широкие полосы. Потянула его, усаживая рядом. Сказала немного растерянно:
— Хорошо, тогда почти сразу в рейс ушел, а то пришлось бы отбиваться. Ты надолго?
— С ней советник Даэд, он следит за сном принцессы, пока мы исполняем ритуал встречи и подготовки. Пойдем.
Но возмущения не было.
Слова, кажется, пытались ему что-то сказать. Но обдумать подсказку он не успел. Выше и поодаль парил другой объект, такой странный, что Андрей забыл об острове, забыл о том, что ноги болтаются в пустоте, и в ней же раскинуты руки с растопыренными пальцами.
— Никто не дарил. Смешно вышло. Нашел в каюте, представляешь? Думал, кто из наших потерял, но не нашлось хозяина. Так что, ношу.
Ирина засмеялась, отбирая у него одну сумку.
Все вместе молча шли куда-то в глубину, к центру, идти оказалось далеко, и Андрей осознал, наполняясь радостью и облегчением: скоро я увижу Неллет! А думал, исчезла навсегда.
Он и вернулся. Оттуда позвонил ей, сообщить, что отпуск совсем короткий, работы полно. И, наверное, в рейс поедет прямо отсюда, тем более, все равно ехать в аэропорт, в Симферополь. Жена согласилась. Вежливо пожелала хорошо отдохнуть. И дальше ограничивались короткими официально-дружескими звонками. А еще он поздравил ее с днем рождения, радиограммой. Получил ответную — спасибо.
Андрей поставил в угол тубус с картами. Опустил руку с курткой в ней.
— Сюда иди. Есть хочешь? Нет, Дрей, у меня никого нет. А даже если и был бы. Прости, вечно забываю, что вы, мариманы, не понимаете сослагательного наклонения. Просто вот говорю — у меня никого нет.
— Черт, — просипел сорванной глоткой, чувствуя, как ходят от дрожи руки и ноги, — вот… черт…
— Ира? Это… — подавил желание сказать просто «я» и выслушать заинтересованное «кто это я?», - это Андрей.
Потуже заворачивая на бедрах полотенце, он встал, подошел к окну. Там на ветке старого тополя сидела серая ворона с глазом-бусинкой. Разевала клюв, надсадно каркая. Андрей снова пожалел, что окна комнат выходят на сторону шоссе. Сейчас видел бы, как солнце кладет серебро на воду пролива, над макушками парковых деревьев. Плеснул в стакан еще вина и ушел в гостиную. Ходил, разглядывая то, что помнил, и что появилось за последние два года. Несколько фотографий, прислоненных к книгам в шкафу. Ирина, смеется, в окружении накачанных парней и скульптурных девушек в спортивных купальниках. Ирина рядом с Алиной на фоне блестящей иномарки. Горообразный Гоша обнимает Ирину за плечи, а у нее в руках хрустальный вычурный кубок. Просто олимпийские игры какие-то.