– Талион, конечно же, просветил Северных Лордов, откуда у слона хвост растет, а откуда хобот, и они, на обратном пути, когда возвращались с его виллы после продажи меча, привезли трупы нападавших к дворцу Эмидуса, приказав страже передать тому, что они вернутся утром, чтобы договориться насчет компенсации, или, как они выражаются – виры… – Свэрт сделал хорошо рассчитанную паузу и уверенным тоном продолжил: – Пока, в действиях северян, я никакого криминала не вижу – на них напали, причем в живых, как всем понятно, их оставлять не собирались – они, защищаясь, убили нападавших. – Экс-глава Гильдии оглядел сидящих в зале, остановив взгляд на Кастуле Магне. – Если у кого-то есть другое мнение по этому эпизоду, я готов его выслушать. – И Кастул не подвел! Он предметно доказал тем из собравшихся, которые искренне считали его муфлоном, что делали они это не напрасно – он ничтоже сумняшеся шагнул в широко открытую дверь ловушки, или же выражаясь понятиями более близкими горным баранам – в широко распахнутые ворота бойни.
– Пошли, покажешь! – приказал Змей, чувствуя, что его охватывает сладостное предчувствие удачи.
И не из дурацкого снобизма, как могло бы показаться – мол глядите все, как мне людишки противны, и скрывать я этого не собираюсь! Отнюдь. Для этого были настоящие, веские причины. Дело было в том, что с опущенными шторками, Змей напоминал паровой котел с завинченным предохранительным клапаном – рано, или поздно, такой агрегат взорвется и разнесет все вокруг. Гистас эту свою особенность прекрасно знал и старался ситуацию до крайности не доводить.
– Тогда в чем дело!? – перебил его Денис, яростно сверкнув очами – уж очень ему было досадно от провала своего замечательного плана.
Во время медленного проезда кареты мимо "Арлекина", ни Змей, ни маг, обладавший гораздо более высокой чувствительностью, не почувствовали ничего, никакого намека на защитное плетение Пирамиды. Но, Витус выразился в том смысле, что это ни о чем не говорит – "Огненный Цветок" мог быть выключен, или же его боевой радиус укладывался в обводы судна. Поэтому, когда экипаж остановился, маг выбрался из кареты и неторопливо прогулялся в направлении красавца клипера, постоял некоторое время на пирсе рядом с ним, делая вид, что любуется панорамой порта и многочисленными девушками, среди которых встречались и вполне себе хорошенькие, но работающую Пирамиду так и не почувствовал. Однако, чувства – чувствами, а дело надо было доводить до конца.
Когда он целовал перстень Дона, в нос ему шибанул резкий запах крови и это было удивительно – руки Гистаса Грине, его одежда, да и сам перстень были абсолютно чистыми, хотя начальнику Серого Цеха казалось, что не замазаться в процессе того, что вытворял Змей с младшим Фахлафтахом, невозможно. Однако, он мудро решил считать, что это ему показалось, и выбросил тайну возникновения запаха из головы.