Этой ночью вскоре после того, как мы погасили свечу, что-то вроде прибойной волны ударилось о палатку. На мгновение наступила тишина. Мы лежали, прислушиваясь, в наших спальных мешках. Раздался новый удар. Вскоре бамбуковые жерди заскрипели и брезент захлопал, как парус на меняющей галс яхте. Утром, высунув голову, мы увидели сугроб, вытянувшийся на тридцать метров. Наша палатка была единственным препятствием на пути плотной массы движущегося воздуха. Ветер непрерывно налетал на нее, и со стороны задней стенки образовался большой снежный вал. "Проклятые собаки, - говорится в моем дневнике, - не могут найти себе убежища, так как выкопанные нами для них ямы замело. С поджатыми хвостами, с глазами, полными снега, они имеют очень несчастный вид".
Однако именно собаки своим недоступным нашему пониманию поведением дали нам возможность продолжать путь. Погода, в чем мы вскоре убедились, резко изменилась. Наступила зима. Ураганы фантастической силы дули по нескольку дней подряд. В промежутках затишья мы двигались над вершиной большого фьорда, преодолевая страшные сугробы и трещины. Мы шли вдоль нижнего контура Ледникового щита, где ветры с гор достигали почти максимальной скорости. Но собаки вели себя великолепно, и за каждый ходовой день делали все, что могли.
Лежа во время ураганов в сотрясаемой порывами ветра палатке, мы обсуждали главным образом два вопроса. Первым из них было поведение собак. Мы не сомневались, что доберемся до Базового лагеря, хотя это потребует немалых усилий. Совсем иначе обстояло дело, если бы собаки внезапно не оказались на высоте положения. С другой стороны, если бы они бежали хорошо с самого начала (вначале собаки обычно идут лучше) и увели бы нас на триста - четыреста километров к югу, вряд ли нам удалось бы добраться назад.
Второй темой разговоров было путешествие Чепмена для смены дежурных. Мы имели возможность прервать маршрут и повернуть в обратную сторону. Но, какова бы ни была погода, он так поступить не мог, потому что должен был достичь станции "Ледниковый щит" и сменить Бингхема с Д'Атом, которые, вероятно, уже израсходовали бoльшую часть своих запасов. Начался ноябрь, а с Чепменом мы расстались на станции "Ледниковый щит" 4 октября. С легко груженными нартами он, наверное, быстро добрался до Базового лагеря скажем, за неделю или десять дней. Если бы ему удалось за короткое время управиться со всеми делами, он смог бы, как мы думали, снова двинуться в путь около 20 октября - то есть две недели назад. В этом случае он успел бы до перелома погоды миновать прибрежную полосу, где мы теперь находились и где ураганы, несомненно, достигали наибольшей силы. В минуты оптимистического настроения Джино и я представляли себе (как представляли себе Бингхем и Д'Ат), что Чепмен находится на станции "Ледниковый щит" или приближается к ней. Мы рассчитывали, что он сможет вернуться в Базовый лагерь вскоре после нас.