— Она ничего не помнила из своей жизни там. Почему? А ты… помнила, когда попала к визарам?
— Ты что, друг, еще одну светлоглазую бабу разыскиваешь?
— Проданная тобой женщина — моя единственная дочь, — донеслось до Уннара, — но, как я погляжу, ты любишь женщин. Почему бы нам тобой не развлечься?
— Э-э, Уннар, а где твои соотечественники держат отхожее место?
— Да пребудет с тобой милость Степи, — расплылся в масляной улыбке хозяин, не переставая раздевать взглядом Лиссу.
— Хорошо, — внезапно согласился Зима, — раз так, то я ничего с тебя не возьму, Уннар-заш.
— Мы пойдем к Мер-даланну, как только взойдет солнце.
— Знаешь что, — вдруг решился Уннар, — ты отдыхай здесь, только никуда не выходи. А я пойду, осмотрюсь, поспрашиваю… Может быть, кто-то видел Дей-шана и его рабыню. Нам очень повезет, если они направились именно сюда, а не сразу в Хеттр.
Лисса вздохнула. Ее пальцы легким, порхающим прикосновением прошлись по щеке, заставляя задержать дыхание.
— А, — буркнул он, не зная, что и сказать.
Далеко не каждый мог себе позволить ночевать в «Черепе норника». Отребье селилось на окраинах, а здесь иногда останавливались вольные наемники и крестьяне. Мордобоя почти не случалось, все ж люди порядочные. В общем, скучновато было в заведении в послеполуденный час. Уннар понял, что начинает подремывать — а, значит, надо было подниматься и идти… Только вот куда? В самом деле, было бы неплохо разыскать тех, кто знает все обо всех в городе. В том, что такие люди имелись в Иллероне, Уннар не сомневался. Дело оставалось за малым.
— Еще одну такую, светлоглазую, привозили в Иллерон на днях, — сказал Уннар, — может, еще никто не купил.
На душе стало совсем погано, и он ушел вниз, в обеденный зал, оставив Лиссу одну. Там он заказал вина. Хозяин постоялого двора больше не подходил к нему, осторожно поглядывая из кухни.
— А старик где? — задал Уннар неуместный вопрос.
— Проводишь до комнаты? — хмуро спросил Уннар. Происходящее нравилось ему все меньше и меньше. Он никак не ожидал, что замотанная в тряпье женщина сразу вызовет интерес.
Она порывисто вскочила на ноги, как будто хотела оказаться подальше от него. Подошла к окну, помолчала.
К тому моменту, как показались городские ворота, солнце достигло зенита. Лисса задыхалась в своем одеянии, но старалась не подать виду, а только прикладывалась к фляге, отпивала маленький глоток и вновь завинчивала крышку. Уннар почти не пил. Да, ему было жарко, но он был привычен. Злое солнце кусало его только первые годы службы.
Он не договорил.
— Хорошо, — она легонько коснулась его локтя и тут же отдернула руку, — иди. Выведи его наружу. Я подожду там, — и она указала в темный проулок.