На улице резко хлынул ливень. Сотни капель устремились вниз, погружая нас в хаотичные дождливые порывы. Тучи сгустились и закрыли все просветы, окуная нас в бесконечную темноту. Или же мне это только показалось, потому что не было ни одного луча надежды в его глазах? Хотя, возможно, сквозь призму мужских зрачков я лишь увидела саму себя?
Несколько минут Влад зверски терзал мой рот, сильно впиваясь пальцами в кожу и повторяя языком движения члена, которым он таранил мое тело этим утром. Когда до мужчины наконец-то дошло, что я просто стою и пытаюсь переждать эту бурю, не отвечая, он оторвался от меня, дернул за ладонь в сторону и открыл дверь машины, насмешливо спрашивая:
Я плакала вместе с ней в тот день. Хотела даже выйти и подбежать к ней, обнять, крепко прижать к себе и повторить сотни раз: «Я тебя люблю. Ничего не изменит это».
— Ты имеешь в виду будущее, в котором ты не будешь вынуждена ради красивых и дорогих шмоток сосать чужие члены?
И даже после всей этой безумной беготни мы снова вернулись в точку невозврата, где замерли напротив и говорили на одном и том же языке, совершенно не понимая и не слыша друг друга.
— Я не хочу, чтобы она тебя видела.
Моя мама всегда относилась к нему как к родному сыну. Наверняка его отъезд расстроил ее почти также сильно, как и печальная правда о моем способе получения денег. Я даже боялась представить, как бы она себя повела, если бы вдруг увидела его рядом со мной. Кто знает, возможно, мама возненавидела меня и за то, что я предала Влада. Причинила ему боль и перечеркнула нашу надежду на хороший конец.
— Ошибаешься. Это как раз то, что мне сейчас нужно.
Я скрестила рука на груди и заносчиво спросила:
Жаль, что в какой-то момент в нашу жизнь пришла вечная зима, выжегшая все счастливые моменты и погрузившая наши сердца в бесконечную тьму.
Мужчина схватил меня за локоть и повел обратно к машине.
Едва слышно он хмыкнул, никак не комментируя мои действия, захлопнул дверь и сел рядом. Влад ехал по адресу, на котором мы жили раньше. И я немного успокоилась, понимая, что там он ничего не обнаружит, потому что моя мама давно переехала.
Мне жутко не хотелось, чтобы Влад узнал правду. Узнал о том, что мама отказалась от меня и вышвырнула на улицу. Узнал, что я и правда никому не нужна.
— Охеренная логика. Я что, должен тебя поблагодарить за такое самопожертвование? Сказать спасибо, раз ты готова раздвигать ноги, лишь бы другие люди жили долго и счастливо?
Спустя год после ее операции в день моего рождения я подъехала к дому и провела несколько часов, наблюдая за мамой из окна машины и убеждаясь в том, что даже стены приносят ей боль. Наверняка она вспоминала мое детство, наши тайные разговоры и посиделки. Я видела, как она доставала мои маленькие вещи и выбрасывала их на помойку. Мама шла, вся сгорбленная, и по ее лицу, не переставая, текли слезы.