– Для чего сойду?
Двери, ведущие в коридор и на задний двор, отворились почти одновременно. В комнату вошли двое.
– Где-то я тебя уже видела, – начала она, перевернула его ладонь внутренней стороной вверх, провела пальцем по линиям и довольно ухмыльнулась. – Ну да, конечно, именно там и встречались.
Эйгон влетел в комнату первым, Арлина едва поспевала. Влетел, и с руки тотчас сорвалась белая молния, и ударила в кремовую с голубым ободком фарфоровую чашку, которую Грибо ловко подцепил когтями и поднёс к губам, намереваясь сделать глоток. Чашка разлетелась вдребезги, тёмные брызги взметнулись вверх и осели на картине за креслом, золотом канделябре, стопке писем и старых книгах, раскрытых на середине.
– Погоди-ка. Кто это?
– Дальше я сама, – девушка сделала попытку встать на ноги.
Девушка заметалась из стороны в сторону. Бежать на улицу и нарваться на садовника-полуночника? И хорошо, если садовника... Слишком уверенная поступь – садовники так не ходят. Броситься в коридор и столкнуться с никуда не спешащим слугой? Но эти всегда торопятся: или приказ хозяина исполнять, или к себе на короткий отдых.
– Ваша милость, пора идти, – прошептал вовремя вклинившийся между парочкой Ланс, схватил принца за край камзола и потащил к выходу. – Далась вам эта баба, только ненужное внимание к себе привлекли.
– Что это, милорд? Напоминает пожёванное коровой сено.
– И не думаю.
– Главное, что второе сбывается, – позлорадствовали в ответ. – Ускорим судьбу. Что здесь? – прямо над ухом Арлины брякнули крышкой фарфорового чайника.
Первой отворилась дверь в длинный коридор, но легче от этого Арлине не стало. Если выбирать, с кем она предпочла бы столкнуться нос к носу, то девушка однозначно предпочла бы Пакстона. От голоса незнакомца веяло неприятным холодом, от его слов стыла кровь в жилах, от его тяжёлых шагов замирало сердце. Но, наконец, и они стихли; студёный ветер ворвался в тесную каморку и угомонился, когда незнакомец вышел во двор и притворил за собой дверь.
– Может, и правда. Флинн врать не станет, он никогда добровольно от заработка не откажется.
– Я двумя часами ранее поднял здесь сотню, – пробормотал принц, взъерошив на себе волосы. – Чтобы опять остаться с носом? Ланс!
– Я ползком, – соригинальничала Арлина, стараясь дотянуться ногами до пола, не но тут-то было. Тайернак, как специально, приподнял её повыше и прижал к себе крепче. – За ужином я оступилась, но сейчас пойду твёрдо и уверенно.
Уже собравшееся снова отправиться к пяткам сердце радостно забилось и осталось на своём месте. Это был его голос, хоть и уставший, вздрагивающий, немного надломленный, немного охрипший, но сильный и чувственный, глубокий и нежный. Да, это был именно его голос! Не старческий, не каркающий, а тот самый, которым он так некстати признался в своих чувствах и всё испортил.