— Чёрт, малышка, ты вся продрогла. Долго сигналила? — не обращая внимания на моё сопротивление, Борис накинул мне на плечи свой плащ. В ноздри тут же въелся горьковатый аромат мужского одеколона. Потрясающий аромат. Притягивающий, завораживающий. Можно сказать, что благодаря этому аромату и произошло наше знакомство. Я прикрыла глаза, постаралась прислушаться к себе. Какие-то совсем далёкие чувства, спрятанные в глубине моей души, всплыли на поверхность, но это были уже не те искры, которые сыпались из моих глаз, всякий раз, когда я находилась рядом с ним. Моё тело уже не пробивала дрожь удовольствия, как это было раньше. За два года чувства притупились. Пускай и не угасли окончательно, но они уже не так обостренны. И это прибавило мне уверенности.
— Что вам нужно? — повторила я, уже более-менее спокойным голосом.
— Вау, мы уже на «вы» перешли, — ухмыльнулся Волконский, и мне удалось уловить в его голосе нотки злости.
— А к взрослым дяденькам и обращение подобающее.
Чувство триумфа затопила меня с головой, когда Борис с силой сжал пальцы на руле. Да милый, я всё ещё помню, как ты злился, когда я упоминала нашу разницу в возрасте. И, похоже, именно сейчас я нащупала твоё слабое местечко. Злость. Тебя легко вывести из себя. Это я тоже хорошо помню. Только никогда раньше я не пыталась даже слово тебе поперёк горла сказать, ни то, что уж, довести до ручки. Что ж, похоже, сейчас самое время начать. Я покажу тебе Боря, какой стервой могу быть.
Повернув ключ, Волконский нажал на педаль газа, и чёрный джип рванул с места.
— Когда ты приехала?
— Не твоё дело.
— Почему не сообщила, что вернулась? Мы, что чужие друг другу люди?
— Я боялась тебе позвонить, — усмехнувшись, я прижалась щекой к холодному стеклу. Мимо меня мелькали такие знакомые мне картинки моего, когда-то так любимого мне города. Теперь всё изменилось. Всё стало каким-то чужим, каким-то далёким. Вроде бы те же здания, те же улицы, тот же мужчина, который выдернул меня из моего серого мирка, сидит рядом со мной, а всё равно всё стало другим. Все здания кажутся блёклыми. Улицы так быстро сменяются между собой, что я даже не успеваю их уловить. А чувства к мужчине, который сейчас сидит рядом и уверенно, как и всё, что он делает в своей жизни, ведёт автомобиль, стали холодными и далёкими. Теперь я бы всё отдала, чтобы снова вернутся в свой серый скучный мирок. А лучше, чтобы вообще никогда из него не вылезать.
— Боялась позвонить? — кажется, Борис и в самом деле не понимал, к чему я клоню.
— А вдруг бы жена трубку взяла. Кстати, как она поживает?