— Да уж вижу, сейчас разжился деньгами, купил импортную Зафиру, а не отечественного Саманда или новую Ладу, — начал отвечать Калач, и тут же понял, что лучше б про машину не вспоминал. Сам же с превеликой радостью недавно избавился от Туарега и приобрел БМВ Х5. Потому перевел стрелки, — Ладно, если что не сложится с советскими начальниками, подходи, подумаю, куда применить в своей конторе. Сейчас на твое согласие не рассчитываю. Следователя я предупрежу, чтобы сильно не мурыжил как свидетеля. Но имей в виду: эти горячие кавказские парни все лежат в больнице после вашей драки на дороге. Одному обещают инвалидность из-за поврежденного позвоночника.
— Так Сахаровский их предупреждал, что убьет, если в драку полезут. Но мы недоработали по соображениям гуманности.
— Все, улаживай дела со следователем. До свиданья.
После обеда я поехал в Борисов, потому как была ко мне просьба, если кого вспомню из ценных людей, то вести в обход официальной власти. Был там у меня один знакомый майор Пауков, которому дали это звание, когда было чуть меньше тридцати, да так и засиделся в этом звании, потому что был слишком хороший офицер, чтобы его повышать в должности и звании. Поговорил я с ним, и он согласился, чтобы я его свозил к попаданцам. По дороге мне звонок, как выяснилось, международный. Поднимаю, а мне говорят:
— Здравствуйте, это Петр Степанович?
— Да, это я. Кто вы?
— Это Максим Калашников. Вы мне, пожалуйста, перезвоните, когда будете у своего руководства. Дело есть у меня очень важное.
— Хорошо.
Когда приехали в деревню Камень, нас встретил генерал-майор Огарков, новоиспеченный начальник штаба Белорусского военного округа. С майором Пауковым стал беседовать, но я прицепился, что мне срочно надо увидеться с Машеровым. Меня пропустили к советской базе. Когда меня спросил Петр Миронович, я набрал номер Владимира Александровича и дал трубку Машерову, перед этим поздоровавшись с Кучеренко. Разговор был таким:
— Здравствуйте, Петр Миронович. Это Калашников. Я к вам переселяться пока не буду, по другому вопросу хочу помочь. Вы в курсе об упадке науки?
— Да, а что.
— Так вот, дела совсем плохи. Многие НИИ закрылись или полумертвые. Очень много ученых было вынуждено бросить вообще научную деятельность или уехать за границу. И в том числе много очень талантливых, особенно не в прикладных областях, а в фундаментальной науке, оказались не нужны.
— Погодите-ка, что значит "не нужны ученые"?
— А то и значит, что научные исследования и новые научные достижения нынешним властям не нужны кроме тех, которые дают быструю прибыль.