— Позовите его скорее!
— Пойдем в сад, не будем возбуждать любопытство прислуги.
Они вышли на прогулку и, неспешно прохаживаясь по тщательно выметенным дорожкам, разыскали сгорбленного, но неунывающего старика. Тот, хитро поглядывая на господ, выслушал их вопросы и ответил неожиданно звонким голосом:
— Так я ж и возил его милость к лекарю тогда.
— Как возил? К какому лекарю? — хором спросили дядя и племянник и переглянулись, радуясь удаче.
— Кучером, ясно как! Я в те годы кучером служил. Дед этот шибко ученый и живет далеко. Прямо скажем, подозреваю, что он колдун, не зря хозяин велел помалкивать об нем. Как же вы прознали?
— Ты помнишь, как ехать? — уточнил Горроу.
— Ясно, помню, как не помнить! Поначалу к Эду правили, но не доехали, свернули. Эду у границы, а мы за горы, вглубь. Там он и обитает, коли жив еще, — садовник поднял глаза к небу.
— Поедешь со мной? — спросил Громм.
— Ежели прикажет милорд, — поклонился тот.
Один из найденных Грэгом Горроу в бумагах отца адресов подходил под описание садовника. Эдуан предположил, что там и надо искать ученого-изгоя. Выехали на следующий день утром. Лошадьми правил кучер герцога, еще два человека сопровождали их верхом, старику позволили ехать в карете. Садовник, стараясь оправдать эту честь, то и дело выглядывал в окно и подтверждал правильность выбранного направления.
Громм, не полагаясь на его память, усомнился в точности примет, старик тут же стал в подробностях рассказывать о давнем путешествии. Называл места ночевок и обедов с перечислением заказанных графом блюд, имена трактирщиков. В первом трактире, где они остановились на ночлег, герцог мог убедиться, что садовник не привирает. Удивительно, как простой неграмотный человек сохранил такую великолепную память и живой ум. Теперь Эдуан с доверием относился к речам проводника, выслушивая его рассуждения о тех временах, старом графе Горроу, ученом-отшельнике и болезнях человеческих. Знаменитый изгнанник в ту пору пожаловал лекарство и кучеру графа, вот почему старик имеет светлую голову, зажился на этом свете и помирать не собирается.
На пятый день достигли цели.
— За тем поворотом и домик! — горячился проводник, указывая в окно.
Повернули, остановились. Герцог вышел из кареты, следом выбрался дядюшкин садовник. Небольшой дом, ухоженный огород, свежевыкрашенная изгородь. Над грядками хлопочет седовласый старец.
— Это он? — спросил Громм.
— Нет. Длинный. Слуга был дылда, а сам махонький. В доме, наверное.
Седой увидел приезжих, подошел к изгороди.
— К лекарю мы, — сказал ему Эдуан, — доложите: герцог… вернее, внук графа Горроу.