А утром все-таки решилась.
Будучи в пути несколько раз хотела развернуться, но потом успокаивала себя все теми же словами: «Будь счастлива». Хотя, после случившегося, о каком счастье может идти речь? Да, она выжила, она сохранила малыша от любимого, она действительно освободилась, но душа продолжает кровоточить. Когда всю жизнь живешь в страхе, исполняешь приказы и заставляешь себя быть тем, кем не являешься, теряешь себя, перестаешь видеть будущее. Теперь, казалось бы, иди вперед, но как же страшно сделать этот первый шаг, особенно, когда рядом никого, кто бы поддержал.
Спустя два с половиной часа Элина подъехала к воротам, рядом с которыми висела невзрачная табличка «Госпиталь святого Луки». Сейчас же к машине подошел охранник.
— Добрый день. Без пропуска въезд запрещен. Вам назначено?
— Добрый. Мне дали визитку, вот, — показала ему, — сказали, я могу приехать.
Мужчина глянул на визитку:
— Проезжайте. Вам в седьмой корпус, подойдете там к администратору, он вас дальше сориентирует.
— Хорошо, спасибо.
Нужный корпус нашла быстро, как и администратора.
— Здравствуйте, — подошла к стойке, — меня направили к вам.
— Элина Марковна? — тучная дама средних лет точно просканировала волчицу взглядом.
>- Да >я.
— Идите за мной.
— А что это за госпиталь? — осмотрелась. — Военный? — заметила большое количество вооруженной охраны.
— Мы частная клиника, нас спонсирует общество «Исцеление», существуем уже тридцать лет.
— И кто здесь лечится? — вообще перестала что-либо понимать, разве что успевала за женщиной, которая, несмотря на габариты, передвигалась весьма резво.
— К нам присылают особенных пациентов. Вроде вас.
— Нас?
— Да. А вот мы и пришли, — подвела Элину к палате под номером пять. — Если понадобится помощь, там есть кнопка вызова медсестры.
— А… — но не успела слова произнести, как администратора уже и след простыл. — Что вообще происходит, — прошептала себе под нос, затем развернулась к двери, принюхалась, но кроме запаха лекарств и дезинфицирующих средств ничего не почувствовала, однако услышала частое дыхание, тогда взялась за ручку и вошла внутрь.
В глазах сию секунду потемнело, сердце забилось в истерике.
— Женя, — слетело с дрожащих губ.
— Эль, — улыбнулся в ответ, — наконец-то, я заждался.
— Женька! — взвизгнула и бросилась к нему. — Господи, — принялась целовать.
— Тише, тише, — а у самого глаза заблестели, — все хорошо, любимая.
— Ты странно пахнешь, — обнюхала его, — как-то по-новому, — вдруг вздрогнула. — Да быть того не может.
— Да, — кивнул, — теперь мы с тобой одной крови, — коснулся ее щеки.