— Александра… Хватит ломаться. Это уже не мило и не забавно. Потом почитай в интернете, как работают натурщицы. Даже в художественных классах натурщики раздеваются, а это, между прочим, перед целым коллективом.
— Наверно я бы разделась перед классом, но не перед тобой.
Он же склонился над хрупкой девушкой, взялся за край ее толстовки и снял ту, Саша осталась в майке.
— Дальше ты сама, а то будешь голосить, что я тебя лапаю, — и вернулся к столу с инвентарем.
Какой стыд. И позор… Саня чуть не плача, расстегнула джинсы, затем села на диван и стянула их, после сняла майку. Но осталось еще белье и носки.
— Кстати, — произнес, не оборачиваясь. — Носки можешь не трогать.
— Так ли нужно раздеваться догола? Ты же художник. Подключи свою богатую фантазию, — на последних словах сделала особый акцент.
— Снимай все, кроме носков, — произнес сухо.
Саша дрожащими руками потянулась к бюстгальтеру, а после, закусив до боли губу, сняла с себя трусики.
И Дар развернулся.
— Прекрасно, — довольно кивнул. — А теперь иди сюда, — указал на столик.
Она поднялась с дивана и на ватных ногах прошла к столу. Руками все время прикрывалась, чувствовала себя полностью раздавленной, униженной.
Художник в этот момент взял веревку, Саша как увидела, метнулась в сторону. Но Дар быстро поймал несчастную.
— Куда? — положил руки ей на талию. Нежная горячая кожа… Конечно же, Дар немедленно возбудился.
— Ты… ты…
— Тише, — коснулся ее подбородка и потянул вверх. — Я ничего плохого не сделаю. Но для сюжета мне нужно связать тебе руки красивым таким узлом. Видела когда-нибудь бондаж? Используется для сексуальных игр.
Однако паника захлестнула Сашу, она уже ничего не понимала, не слышала его, только часто дышала и смотрела куда-то в сторону.
— Сойкина? — слегка встряхнул девушку. — На меня посмотри. — Саня с трудом, но перевела взгляд. — Хорошо. А теперь слушай. Я свяжу тебе руки за спиной, несильно. Потом ты пройдешь к столу и ляжешь на него животом вниз. Помнишь? Доверие.
И она закрыла глаза. Дар же отпустил, зашел ей за спину, свел сзади руки и принялся наматывать на них веревку. Как и обещал, связал не туго.
— Вот так, детка. Молодец. А теперь идем, — повел к столу.
Через минуту Саша опустилась животом на прохладную стеклянную поверхность, отчего кожа покрылась мурашками. Ей хотелось плакать, поэтому отвернулась и дала выход слезам. Но это был еще не конец. Дар куда-то сходил, потом вернулся, и нечто колючее коснулось ее ягодиц. Саша вздрогнула.
— Не бойся, это всего лишь цветок. Я пропущу его через веревку и начнем.