Через мгновение парень ощутил влажные поцелуи как раз на животе, от чего возникло сильнейшее возбуждение. А когда губы коснулись дорожки, что ниже пупка, Жаров поспешил перенять инициативу.
— Сань, — оказался над ней, смахнул бретельки с плеч и стянул майку до талии. — Ты вроде говорила, что вещи собирать будешь, — склонился к груди, провел языком по одному соску, потом по второму.
— Тут такое дело, — сразу сникла, — придется повременить с переездом.
— Не понял? Что случилось? Передумала?
— Нет, не передумала, — изобразила улыбку, хотя душа в клубок свернулась. — Анька замуж собралась. В Греции, — и закусила губу.
— Ага, — посмотрел на нее с изломом в брови. — И-и-и?
— В общем, я в подружках невесты, а поскольку еще и сестра по совместительству, то она слезно умоляла полететь с ней в Грецию, чтобы помочь с приготовлениями.
— И как надолго?
— Три недели.
— Ого!
— Только не обижайся, пожалуйста, — обняла его за шею, начала целовать щеки, подбородок, потом коснулась губ.
— Да, просто неожиданно как-то. А без тебя там никак? Только не подумай, отговаривать не собираюсь. Понимаю, свадьба для девушек все равно, что переселение на другую планету. Офигеть как волнительно и притом ответственно.
— Ну, вот никак. Она тут несколько часов кряду сопли по столу размазывала, — усмехнулась, — взывала к моей совести. Тем более, считай, кроме нее у меня никого ближе и нет из родни. Пришлось согласиться.
— Н-да — весь запал пропал. Паша, конечно, постарался скрыть расстройство, но внутри засело странное чувство, чувство зудящей досады.
— Паш, — Саша снова уложила его на спину, забралась верхом и принялась целовать, — я хочу переехать к тебе и перееду. Только чуть позже.
— Понял я, — заложил руку за голову, уставился в окно. Как она и предполагала, обиделся.
— Ладно, — слезла тогда с него и сразу отвернулась, поскольку слезы подкатили.
Как же погано-то… Сашу воротило от самой себя из-за того, что вынуждена так нагло врать. И кому? Жарову! Человеку самому близкому. А вдруг Жарик узнает, куда она отправилась на самом деле, да он просто возненавидит ее. Паша не выносил по жизни двух вещей — вранье и дешевые понты. А если рискнуть и рассказать все как есть? Однако Саня тут же отмела эту мысль. Тогда беды не миновать. Жаров однозначно пойдет бить морду художнику. У того же бабки и связи. Плохо будет только Пашке. И уж пусть лучше ненавидит ее, чем переломанный лежит в какой-нибудь больнице.
Так и прошел день… ни то, ни се… вроде разговаривали, однако утреннее напряжение никуда не делось. В семь вечера Паша уехал домой. И наконец-то Саша смогла дать волю чувствам. Все началось с того проклятого дня — дня доставки! Жизнь пошла под откос. Ублюдок мало того, что воспользовался ею, да еще и неизвестно, один ли или всей своей гоп-компанией, а теперь еще и позируй ему, выполняй все больные прихоти. И почему таким, как он позволено все?! Почему этому ублюдку все сходит с рук?