— А твой отчим? Неужели вообще не заботился?
— Смотря, что понимать под заботой. Не гнал из квартиры, не бил, не забирал все заработанные деньги, лишь часть, ну и не подпускал ко мне мужчин. До того, как он меня продал, я ему верила, считала каким-никаким, а отцом. Да, пил, деньги просаживал на тотализаторах, но кто не без греха. А оказалось, что я для него не то, что никто, я для него ничто. Мне бы хотелось заглянуть ему в глаза и спросить почему, только вряд ли он сможет ответить, да и я вряд ли смогу понять.
— Вот и я так же… со своим папашей. Поначалу много чего хотел, в основном покалечить, конечно, а потом перехотел, предпочел забыть о нем на долгие-долгие годы. Кто знает, может, его и в живых-то уже нет.
— Интересно, мой настоящий отец жив? — посмотрела в окно. — Ищет ли меня?
— Теперь у тебя есть я, — произнес довольно жестко.
— Ты мой хозяин, Рик.
— Это формальность.
— Для тебя возможно. А для меня это образ жизни со всеми вытекающими. Я слышала много историй и ни одна не закончилась хэппи-эндом для человека. Волки находили себе волчиц, заводили семьи.
— Думаешь, так же поступлю?
На что она пожала плечами, а про себя согласилась. По-другому просто не может быть.
— Давай не будем об этом, — печально улыбнулась. — Слишком уж день хорошо начался и… и не хочется расстраиваться.
А Войтов в очередной раз увидел силу характера своего Мурзика. Но эта безнадежность, сквозь которую Мира смотрит в будущее, может стать серьезной преградой.
Она же поднялась, быстро сложила тарелки, а когда собралась смести мусор в пакет, Рик взял за руки, подтянул к себе и уткнулся лбом в грудь. Она его женщина, его маленькая строптивая Лиска, без которой уже никак. За столь короткое время девчонка умудрилась проникнуть глубоко в душу и пустить там корни. С ней все изменилось, абсолютно все. Раньше шел домой, чтобы зализать раны и побыть в тишине, теперь потому что дома ждут, потому что дом ожил, наполнился сумасшедшими ароматами и звуками. А главное, раньше ни с кем не хотелось говорить о личном, даже с Евой всегда избегал подобных тем. С Мирой все по-другому, она умеет не только слушать, она понимает его.
— От тебя солониной пахнет, — провела пальцами по волосам.
— А от тебя пирожками, но я ведь не жалуюсь, — пробубнил в кофту.
Спустя мгновение они снова целовались, руки волка блуждали по хрупкому миниатюрному телу, задевая все чувственные места.
Жаль сутки в чудо-поезде пролетели так быстро.
К вечеру состав прибыл в пункт назначения. И стоило Мире сойти с поезда, как тут же съежилась. Холодно здесь, однако. Но до чего же красиво… здание вокзала Верен-града было меньше, но по архитектуре куда интереснее Северного — белое, со стрельчатой крышей и множеством больших круглых окон. Да и внутри значительно уютнее. Повсюду стояли кадки с маленькими живыми елями, кованые лавки, необычные фонари украшали стены.