К пробуждению близнецов Маша успела, и приготовить, и накрыть на стол, и потанцевать под топ двадцать зарубежных исполнителей. Только вот эти двое все никак не шли. Пришлось тогда идти самой. Для начала заглянула к Саше. Он спал поперек кровати на животе.
— Саш? — потрепала его за розовую пятку. Везет мужикам, у них всегда они розовые, как у младенцев. — Ты вставать собираешься?
А тот лишь прорычал что-то невнятное. На самом деле прорычал.
— Ок, — сразу отпрянула от него. Видимо спящего зверя лучше не трогать. Но вот Лешу она точно разбудит. Во-первых, одной завтракать как-то не хотелось, во-вторых, она же так старалась!
Маша забрела в комнату Леши, забавно, он так же валялся поперек дивана пузом вниз. Близнецы, ни дать, ни взять.
— Леш, а Леш? — его потрепала за ухо.
— Уйди, выдра косматая, — произнес довольно внятно, после чего отвернулся от нее.
— Выдра? — заморгала. — Косматая? Ах ты, медвежатина наглая! — и со всей силы треснула ему по заднице.
Леша тотчас очнулся, уставился на Машу глазами-щелками.
— Ты чего творишь? — почесал горящее место после удара. — Меня даже мать по жопе не била.
Она же сжала кулаки, губа по-детски выехала вперед, глаза заблестели то ли от слез, то ли от злости:
— Пошел ты.
— А чего я сделал-то? — сразу сел.
Но Маша больше ничего не ответила, скорей покинула комнату. Это ж надо! Выдра косматая! Сам он, олень паршивый. Вернулась в кухню в отвратительном настроении. Вот и старайся для этих паразитов. Один зарычал, второй вообще обхамил.
Леша спустился через пять минут, но прежде чем выяснять причины обид, наведался в ванную. А когда глянул на себя в зеркало, скривился. Глаза сияли, клыки просматривались. Н-да… веселенькая сегодня будет ночка. Да и день не лучше. Дома подобного не происходило. А здесь что-то все не так. Еще Маня как всегда. Вот в чем провиниться успел перед ней? Как говорится, ничего не сделал, только проснулся.
А та сидела в кухне, уныло ковырялась вилкой в тарелке и явно дулась, точно мышь на крупу.
— Доброе утро, — втянул носом аппетитные ароматы.
Однако ответа не последовало.
— Эй, — подошел к ней, отодвинул от стола вместе со стулом, развернул к себе. — Ты зачем отлупила меня с утра пораньше? — и улыбнулся.
— Еще скажи, не знаешь, — кое-как выдавила из себя.
— Представляешь, нет. Не знаю. Я спал, Маш.
— Ты меня обозвал выдрой косматой.
— Серьезно? — вскинул брови от удивления.
— Абсолютно, — сложила руки на груди.
— Вряд ли я хотел обозвать именно тебя, — опустился перед ней на корточки. — Прости.
— Значит, бывшую? — да лучше б ее обозвал, честное слово.