Почувствовав под ногами твердую почву, Триана ощутила и дрожь, внезапно накатившую вместе со слабостью. Канстаэл отпустил ее, но отчего-то это не принесло радости обретения свободы.
— Такое случается, — снова подхватил едва не упавшую жену оллундец. — К перегрузкам, даже небольшим, надо привыкнуть. А ты еще и не адаптировалась и к нашим суткам, наверное.
Триана кивнула и сразу попыталась отвернуться, не желая сближаться с оказавшимся слишком человечным огненным мужчиной. Канстаэл позволил ей встать, как будет удобнее, и снова обнял, прижав к себе спиной. Впереди, насколько хватало глаз, играло пламя. Оно собиралось из маленьких искорок, танцевало, создавая причудливые фигуры, рассыпаясь на одиночные огни или взлетая к самому небу.
— Что это? — Триана не испугалась, уже зная, что в опасное место Канстаэл вряд ли привел бы ее.
— Это и есть настоящий Оллунд. Под нами Долина Огня. Каждый из тех, кто рожден на этой планете, получил свой огонь именно здесь. И лишь немногие счастливцы, решившиеся на обычай соединения с огнем вместе со своей парой, получают право на свой остров в долине, — звучал в ночной тишине низкий голос оллундца.
— Остров? В огненном море? А остальные? — присущее нуррианке любопытство не исчезло даже под напором новых впечатлений и чувств.
Канстаэл вновь обнял Триану, а затем поцеловал в висок, не требуя от нее ответа и просто наслаждаясь тем, что она рядом. И сухой ветер Оллунда последовал его примеру, приласкав девушку и своим невесомым поцелуем стерев слезу, скатившуюся по щеке нуррианки.
— Смотри только вперед, пожалуйста. Мне так проще. Я не привык открывать кому-то свои чувства, — мягко развернул жену Канстаэл, положив руки ей на плечи. — Никто не заставляет тебя и не торопит. И этот остров снова станет прахом, из которого создан, если мы не решимся. Знаешь, я впервые ощутил нашу связь на Нурриане и, как говорил тебе раньше, мне не понравилось это чувство. Теперь я понял, почему. Это зависимость. Но, во имя черных дыр, я не хочу и не могу больше жить с той пустотой, которую ощущаю, когда тебя нет рядом. Ты забрала часть моего огня, не спросив разрешения, но я не могу вернуть его без твоего согласия. Надеюсь, мы найдем выход.
Триана молча слушала и чувствовала себя виноватой перед этим сильным мужчиной, который нашел в себе смелось признаться в слабости. Никогда и ни от кого она не слышала о подобном. Нуррианцы не имели привычки говорить о своих чувствах и только юные девушки, сидевшие взаперти, мечтали о большой любви и взаимоуважении. И каждая верила в эту сказку, а для Трианы она вдруг оказалась правдой. Вот только сама девушка чувствовала себя предательницей, не оценившей такого подарка и обещавшей свое сердце другому — тому, кто был красивее и умел говорить приятные слуху вещи.