В мозгу мелькнула мысль, что она же ничего не вспомнит утром. Наверное…. Я уже готов был отнять непослушную руку, как Вика приоткрыла рот и чуть выгнулась навстречу моей ладони. Я даже подумать не успел, как оперся колено о кровать, наклонился и прижался к ее губам, пахнущим вишней и алкоголем. Никогда бы не подумал, что от такого странного запаха мне крышу снесет. Оперся локтем о матрас, зарылся свободной пятерней в густые черные волосы на ее затылке и принялся целовать ее, как сумасшедший, потираясь о ее тело. Кажется, она даже отвечала, но вряд ли она сейчас хоть что-то осознавала.
Пока хозяйка дома не приехала, решил посидеть рядом с Викой. Вот только когда вошел в комнату, бутылка с водой чуть не выпала из затрясшихся рук. Пока я ходил по дому, Вика повернулась на спину, отчего ее халат сильно задрался вверх до бедер и вновь сбился на груди. Черт, и как мне с этим теперь жить? Поставил бутылку на подоконник, схватил край покрывала и прикрыл ее ноги. Хотел поправить халат сверху, но руки сами потянулись к чуть смуглой коже. Я даже остановиться себя не успел, действуя на рефлексах. Снова застонал, чувствуя, как под ладонью бьется ее сердце. Чуть сжал кисть, сглатывая вязкую слюну.
Марья
Едва за Артуром, вынесшим Вику из дома, захлопнулась дверь, как я резко выпрямилась, отодвинула от себя Хохрикова и бросилась к окну. Девочки, опомнившись, ломанулись следом, облепив те два окна, что выходили на дорогу.
Тип в дорогом деловом костюме мягко улыбнулся.
Я хихикнула.
Расслабилась я уже минут через десять, так как на этот цирк с серьезной миной смотреть было нереально.
Он немного помолчал.
— Что случилось? — Спросил после рукопожатия.
— Знаете, советую вам относиться к своим воспитанникам, как к нормальным людям. — Не удержалась я, взяла Колю за руку и вышла из кабинета.
— А вы часто с ней общались? — Улыбнулась я.
— Тогда Дюху с Толиком следом выписывай. — Хмыкнул я, с удивлением глядя на мимо пробегающего Липовкина с фингалом на поллица. Кто это его так?
Колька, стоявший рядом с Яшкой, дернул его за руку и четко сказал.
— Так как Николаю уже есть десять лет, то мы должны послушать его мнение. — Решила главная тетка. — Коля, ты можешь подтвердить, что эта женщина тебе знакома и является твоей дальней родственницей?
Я поморщилась и просто втолкнула ребенка внутрь кабинета. Некогда тут реверансами обмениваться.
— Чего орешь? — Просипела сонным голосом Кольке, стоявшему в дверях.
— Усыновление. — Согласилась я, решив, что обсудим это позднее.
— Хохриков, если ты в чем-то определиться не можешь, то причем здесь я? — Спросила.