— У меня есть кое-что, что я хотела бы продать вам, но сначала хочу знать, сколько смогу за нее получить.
— Нет! Или вернее да. Наверно, да.
— Подождите. Я сейчас.
— Ну, дело в том, что я узнал об этом чуть раньше… Когда был арестован Илья Парилин, его сестра, желая защитить его, многое рассказала. В том числе и то, что он видел, как Миша стрелял в вашего мужа.
— Мой человек подобрал вас на ступеньках черного хода, а девочки уговорили приютить. Я согласилась, потому что вам действительно была необходима помощь. Могу я теперь узнать, кто такая вы?
Эмма прикусила губу.
— Хватит! — раздраженно буркнул Иван, и смешки стихли. — Надеюсь, вы понимаете, Игорь Викентьевич, что ни закон, ни человеколюбие не остановят меня, пока я не услышу правду из ваших уст. Так что решайте. И поскорее. Терпение у меня кончилось еще вчера.
— Приехал на убийство графа, да и влюбился в нее, как этот… Ну как его? Ромево! Вся уголовка сплетничает. Его даже от дела отстраняли.
— Бедный мальчик. Тебе удалось тогда уговорить Зельдина?
— И Циклоп?..
Эмма, вздохнув, поднялась со стула возле кровати больной, которая вновь погрузилась в забытье.
— Иван Димитриевич, может прострелить ему ногу при попытке к бегству? — бодро поинтересовался один из парней. — Или руку? Правую. Вы ведь правша, господин Орлов?
— Она убила премьер-министра?
— Вот если бы Олежка очнулся.
— Я не понимаю…
Парни подхватили Игоря Викентьевича под локти, но он упирался, продолжая выкрикивать:
— Скорее всего просто сильная простуда. Хотя, кто знает? Врача мы не приглашали.
— Сероглазая блондинка. Тоненькая и изящная. У нее маленькая, но приметная родинка на правой груди…
— Я боюсь спрашивать, но… Об Александре Павловне ничего не известно?
— И вы поверите мне?
— Иди уж! Кого хочешь до белой горячки своими глупостями доведешь!
— Кто? — Орлов округлил глаза.
— Ш-ш-ш, — проговорила Эмма, выставляя перед собой руки. — Не сердитесь на меня, Иван Димитриевич. Просто я слишком удивлена…
Женщина вновь вышла и вскоре вернулась с новым стаканом. Александра жадно напилась и со вздохом откинулась на высоко взбитые подушки.
— Да. Но пусть это вас не беспокоит. В мои покои нет доступа никому, кроме меня самой.
Чемесов посмотрел на друга, и тот замолчал, так и не закончив свою фразу.
— Ничего утешительного, Миша. Известно лишь, что прошедшей ночью ей удалось ускользнуть от Орлова. Но что с ней случилось потом?! Сейчас прочесывают все окрестные притоны…
— Катюш, ты, я помню, говорила, что у тебя в главном полицейском управлении завелся преданный воздыхатель?
— Извините, но я не могу…