- Мне это незачем.
- Ты много потерял, - кивнул я, раздвигая руками облака. Внизу раскинулась далекая Земля, на которую я больше никогда не вернусь. Наверное.
- Святые Мощи, - охнул Петр, с трудом сохранив равновесие на своем облаке. Его синие глаза буквально метали молнии, а губы шевелились, избегая еврейских проклятий. – Носок был самым невинным, оказывается.
- Бля, Петр. Я же живой человек. Мне надо было поэкспериментировать. Годы в универе – самые славные в жизни любого человека.
- Картофельная кулебяка? – спросил мужчина, массируя себе виски.
- Я был пьян, а любви неистово хотелось. Тепленько так было, - улыбнулся я далеким воспоминаниям.
- Подушка?
- Одиноко и холодно в походе, а Зайка не давала, - Петр потрясенно качал головой, перечисляя самые отвратные приключения из моей жизни.
- Пирожки, игрушечный паровозик, искусственная вагина, бублик, учительница в седьмом классе средней школы в спортивном зале?
- Было дело. Может, опустим перечисление того, что я любил, и перейдем к другим пунктам?
- Я долго не смогу выкинуть это из головы. Последний раз такое было, когда Евронимуса привели для определения его судьбы?
- Евронимуса? – переспросил я, открыв рот. – Из Mayhem? Это же гуру антихристианского метала. Как его к вам-то занесло?
- Вне зависимости от человека, я обязан прочесть его Летопись и определить его судьбу. И уже исходя из этого, выносится решение. Отправить душу в Рай, Чистилище или Ад. С Евронимусом было легко. Пара минут, и черти его увели под белы рученьки. Насколько знаю, он сейчас работает на производстве кирпичей для строительства храмов.
- Жестоко, - покачал я головой, но Петр уже погрузился в чтение моей Летописи. – Есть еще что-то?
- Есть, Збышек. Я даже не думал, что ты настолько черен.
- Все по металу, брат. Это философия. Смысл жизни для меня.
- Распевание богохульных гимнов на еретических сборищах?
- Расслабься. Это просто метал-концерты.
- Осквернение символа Распятия?
- Каюсь, был грешок. Нервы расшатались. Вот и вбил крест в ногу одного из идиотов, что мешают проведению концертов. Уверен, что для блядского Энтео, вы отдельное облачко приготовите.
- Кто такой Энтео?
- Пидарас один, который именем Бога прикрывается. Как Ричард Львиное сердце. Только англичанин Иерусалим отвоевывал, а этот просто с жиру бесится. Ебанутый писедрон.
- Не ругайся. Ты на небесах, все-таки.
- Прости, Петр. Эмоции опять возобладали. Что там еще в обвинении? В большинстве вещей раскаиваюсь, - угрюмо буркнул я, понимая, что Петра это не убедит. Мужчина поцокал языком и перевернул очередную страницу.