Подал ей руку, помог устроиться позади себя.
Его губы, язык, руки, которые все так же меня крепко держали, словно я могу сбежать. Глупости, ну куда я сейчас сбегу, как? Все это возвращало меня назад, туда, забрасывало в прошлое на десяток лет, а ума не прибавилось, все на те же грабли, на те же самые! Мозгами я понимала, что надо просто оторваться от него, насиловать он меня не будет, просто уйти, выйти из машины. А на деле лишь жалась к нему все ближе и себя ненавидела и его.
— Приехали, — сказал Руслан и притормозил у длинного многоэтажного дома, почти полностью скрывающего солнечный свет. Китайская стена, да и только. — Вытряхивайся.
И погладила его по голове. Мой носильщик буквально проскрипел зубами.
Поцеловал так, словно ещё минута — и буду просто съеденной им. Эпическая смерть, получше многих. Это была последняя моя разумная мысль, прежде чем рука моя взметнулась, касаясь наконец его кожи так, как весь день хотелось, открыто, не таясь.
Интересно, когда же ему надоест? Я лениво размышляла на эту тему и пыталась не плавиться от жары. Из-за своего глупого упрямства, а ещё, конечно, из-за того, что Руслан был весьма высокомерен на вид, мы ехали не в его машине с кондиционером, а на папиной Волге. Именно я на этом настояла, прямо рогами уперлась.
Вика поморщилась брезгливо. Я подумала: а зачем ты тогда это делаешь? Тоже обещала небесам? Меня аккуратно поставили на пол. Я, похрамывая, прошла по коридору мимо девочки лет восьми, которая открыла нам дверь, и теперь, смотря с молчаливым вопросом во взоре, шагнула на кухню и выключила газ под кастрюлькой с дымящей кашей.
— Завтра в десять! — проорала я ему вслед.
— Спрыгивай, — велел я Мышке.
— Не смей! — вдруг вскрикнула Мышка, словно почувствовав, что её ожидает. — Ты меня уронишь!
— Эй, мы так не договаривались! — воскликнула я.
Спустился на самый первый этаж, когда она дернулась в моих руках, едва не выпав второй раз.
— Если ты уронишь меня, то я тебя убью, — предупредила Мышка. — Или просто помру тебе назло, и тебя посадят в тюрьму. А ты слишком красивенький, тебе придётся там несладко.
— Здравствуй, Руслан, — отозвалась удивлённо мама.
— Скорее ты в усмерть меня затопчешь, — ответил я, стараясь не сбиться с шага.
Бесполезно. А он ещё и потянул меня на себя, ближе и ближе. Можно было бы закрыть глаза, но толку, если я знаю, что он так близко, что смотрит на меня? Не поможет, самообманом от реальности не убежать.
— Молчи, женщина, — ответил я. — Хоккеист — это почти фигурист. Молчи и наслаждайся танцем.
— Вы подрались? — воскликнула она, заметив мою ногу.