Ложа бенуара оказалась балкончиком, примыкающим к боковой стене зрительного зала, чуть выше уровня партера. Расположившись на своих местах, мы с интересом стали разглядывать зрительный зал. Народу, как я уже отметил для себя раньше, было очень много, и люди всё прибывали. Из оркестровой ямы доносились нестройные звуки, извлекаемые разыгрывающимися музыкантами из своих инструментов. Вскоре прозвенел третий звонок, в зале постепенно погас свет, зрители зааплодировали, и заиграло вступление. От прослушивания бессмертной музыки Чайковского нас отвлекло шумное появление странной процессии – по ближнему к нам боковому проходу шла бабушка в форменной одежде работника театра, которая несла в руках два стула, за ней шли мужчина и женщина. Остановившись прямо напротив нашей ложи, бабуля со стуком поставила эти самые стулья в проход рядом с одним из рядов партера, и приглашающе махнула рукой своим сопровождающим, после чего с невозмутимым видом удалилась. Дополнительного приглашения этой парочке не потребовалось, и они уселись на стулья, причём женщина села на стул, который был ближе к нам. Казалось бы, что тут такого, опоздали люди с покупкой билетов, и согласились на приставные стульчики? Через минуту про них уже все забыли… Но… Когда на сцене появилась мать Зигфрида, Владетельная принцесса, со стороны приставных стульчиков послышался храп… Отвлёкшись от сцены, я повернулся на звук, разглядев впотьмах, что недавно пришедший мужик натурально спит, свесив голову на грудь, и при этом храпит! Его соседка, зажимая свой рот рукой, давилась от смеха. Со стороны Жени послышался сдавленный смешок, да и народ вокруг перестал обращать внимание на балет, сосредоточившись на источнике таких необычных звуков. В этот момент закончилась очередная сцена, музыка затихла, зрители начали аплодировать. Мужик, как ни в чём небывало, проснулся, и присоединился к аплодисментам, не обращая внимания на улыбающиеся лица вокруг. Судя по поведению его соседки, знакомы они не были, просто бабулька посадила их рядом. Вновь заигравшая музыка успокоила зал, балет продолжился. Глядя на сцену, я краем глаза успевал следить и за нашим спящим красавцем – вот он начинает клевать носом, голова постепенно опускается всё ниже, вот она уже на груди, а вот он и захрапел… Опять соседка, давящаяся от смеха, хихикающие люди вокруг, и всё это под музыку Петра Ильича Чайковского и в сопровождении балета Большого театра! Не знаю, как у нашего спящего красавца были организованы мозги, и как он таким образом воспринимал музыку, но до самого антракта просыпаться мужик стал буквально за несколько мгновений до очередных аплодисментов, чем изрядно повеселил соседей. Складывалось впечатление, что всю музыку «Лебединого озера» он знает наизусть, просто во сне ему её слушать гораздо приятней…