– Так что, как видишь, я виноват. И я не имел права тогда набрасываться на тебя. Прости.
Ее взгляд задумчиво скользил по комнате, обходя все предметы и, наконец, упал на ее собеседника. Она обратила внимание на его руки. Тонкие пальцы без единого кольца неспешно крутили ножку бокала.
Кристине не понравилось это его смущение. Выглядело так, будто бы в отсутствие Германа они делали что-то постыдное и теперь сознавались в этом. Она покосилась на Германа, ожидая его реакции, но ее спутник выглядел все таким же спокойным. Закончив с камином, он вальяжно сел на широкий подлокотник кресла Кристины и завел разговор на какую-то совершенно отвлеченную тему.
Алекс молча кивнул.
– Я виноват не меньше твоего, – его лицо было серьезным.
Кристина снова подошла к очагу, чтобы получше рассмотреть фото женщины.
Гостиная опустела. Только Алекс теперь остался с ней. Он снова молча что-то читал, сидя в уютном кресле. Звучала тихая музыка. Камин потрескивал поленьями.
«И все же это замок», – подумалось девушке.
– Ты носишь украшения на руках?
– А почему нет? У нас еще масса времени, и мне поручено сделать так, чтобы ты не скучала.
– Он разбил одну из ваз об мою голову, а вечер и ночь затем я провел в подвале.
– Ты же не знаешь до конца, что случилось. Когда Герман приехал после той встречи с тобой, он был сам не свой. И вот тогда он захотел выбросить картину.
– Я не совсем понимаю. А ты здесь при чем?
Герман притягивал ее к себе, все в нем завораживало: голос, взгляд, движения, жесты, даже запах. Тонкий букет из едва уловимых ноток парфюма, сигарет, которые он курит, и самого нежного и слабого запаха – запаха его кожи и его самого. Ощущая все это вместе, Кристина теряла контроль над собой, и это пугало ее.
Проезжая по длинной дорожке к парадному крыльцу, справа от дома Кристина заметила небольшое озеро, еще покрытое льдом и снегом.
Кристину уже клонило в сон. Неспешная беседа и слабый алкоголь расслабляли. В тишине и полумраке дом казался нереальным и пугающе-прекрасным. Она слушала голос Алекса и впитывала окутывающую ее атмосферу, которая пьянила не хуже вина. Девушка хотела оставить в памяти все детали этого необычного вечера в особняке у озера.
– Не могу этого понять. Чувство, будто здесь, – она ткнула себе пальцем в грудь, – у меня засел рыболовный крючок, и Герман просто сматывает леску, подтягивая меня к себе чуть ли не против воли.
– Вы не боитесь оставаться здесь в одиночестве?
– Конечно, можешь, но ты гостья, и я просто хочу немного за тобой поухаживать.
– Думаю, она не хотела бы покоиться рядом с ними.