– Здесь вся вода очищена, даже в ванной. Фильтры. А там, – он кивнул на холодильник, – давно надо навести порядок. Не хочу, чтобы ты там копалась и решила, что я безнадежен.
– Глубокая ночь, если быть точным, – Герман взял плед с дальнего конца дивана и укрыл их обоих.
Герман застонал и слегка пошатнулся. Казалось, еще немного, и он потеряет равновесие. Такой сильный всегда, теперь он выглядел совершенно безоружным перед своими собственными ощущениями и желаниями.
– Согласна освободить меня? – голос Германа звучал тихо и немного хрипловато. – От моей клятвы?
Кристина молчала. Герман продолжил:
Мужчина вдруг замер, едва коснувшись ее голой шеи губами. Затем шумно выдохнул и отстранился, словно опомнившись. Кристина недоуменно взглянула ему в глаза. Темные и бездонные, они были словно подернуты дымкой. Возбуждение пьянило его, он с трудом произнес:
Кристина ехидно усмехнулась:
«…мне очень дорог, я не готова потерять тебя снова».
Внезапно раздался звонок мобильного. Герман взял трубку:
Кристину будто качало на волнах неведомого, бурного океана. И близился девятый вал.
– О том, как мне быть дальше.
– Что?! Разве это не справедливо?! Зачем тебе нужно, чтобы я соблюдал эту дурацкую договоренность? Для очистки совести?! Ты же знаешь, я не верю в подобные вещи. Это только попытка казаться лучше, чем ты есть на самом деле.
Во рту пересохло, и Кристина решила наведаться на кухню. Не найдя крана с питьевой водой, она открыла холодильник в поисках минералки, сока или чего-то еще. Внутри бессистемно громоздились продукты, большей частью испортившиеся. Брезгливо раздвигая их, девушка углубилась в дебри, как вдруг за ее спиной раздался окрик:
В голове крутились обрывки услышанных фраз: «…без тебя моя жизнь не полна, и я сам как бы только часть чего-то…»
Она приникла к его рту, чтобы утолить свою жажду. Еще мгновение, и он поддался ей. Кристина чувствовала, что он хочет этого не меньше, чем она сама. Желание изводило ее, она не могла больше этого выносить.
Ключ лязгнул массивным замком, Герман распахнул дверь, и Кристина ахнула. Неяркие лампы освещали большую прихожую с огромными зеркалами в массивных деревянных рамах, украшенных искусной резьбой, а за ней гостиную. Огромное пространство, объединявшее оба этажа с лестницей наверх, переходящей в галерею.
Она подскочила в испуге.
– Раньше и я был младше. К тому же Алекс иногда живет у меня. Его квартира неподалеку, но она еще не готова.
– Не стоит торопиться с этим. Все происходит слишком быстро. Утром ты возненавидишь меня за это.
Все эти годы в ней нагнеталось это напряжение, это желание. И теперь оно распустилось огромным алым цветком внизу живота.