— Ты сам мне это рассказал. Когда мы попытались это прекратить, ты отказался. В очень грубой и категоричной форме. Даже съездил мне по лицу… Хотя никогда не поднимал на меня руку.
— Я помню этот день, — внезапно говорю я, смотря только на Егора. —Ты всегда встречал меня после работы, но в тот вечер опоздал и догнал меня почти у самого дома. У тебя были разбиты руки. Ты выглядел очень взбудораженно. Ты сказал, что подрался с хулиганами и вышел победителем. Я тебе поверила…
— Потом, Кирана. Я обязательно… — прямой взгляд в глаза. — Обязательно со всем разберусь, хорошо? Просто сейчас я реально не понимаю…
— Эти задания только кажутся лёгкими, — продолжает говорить отец Егора. — В самом начале. Ты побеждаешь в одном раунде, переходишь во второй. Сложность возрастает, а тебя пьянит вкус победы и новых ощущений. Мы прекрасно знаем, до чего довела эта опасная игра твоего брата. Поэтому когда ты ввязался в неё, а потом произошло это несчастье с твоей памятью, мы решили, что это шанс забыть. Всем нам. Забыть и сохранить в семье единственного сына…
Повисает тишина. Мать Егора утирает слёзы платком. Отец сидит прямо и смотрит только вперёд. Егор держит конверт. Его пальцы напряжены. Длинные, умелые пальцы, сильные. Но сейчас они дрожат. Егор резко сминает конверт и закидывает его в коробку.
— Мы уезжаем. Я забираю это с собой. Вы лгали мне. И заставили лгать всё моё окружение!
— Всё твоё окружение — это штат людей, работающих на нашу семью не первый год. Мы с мамой желаем тебе только добра.
Орлов резко встаёт с места и утягивает меня за собой.
— Егор! Егор! — кричит отец.
Я едва успеваю переставлять ноги. Мы почти бежим. Прочь из дома родителей Егора.
— Они выставили меня полным кретином! — цедит сквозь зубы Егор, меча взглядом молнии. — Круглым идиотом!
— Егор Михайлович, куда поедем? — флегматично интересуется водитель.
— Пошёл вон. Уволен! Живо! — командует Егор.
— Егор Михайлович, я лишь выполняю приказы… — оправдывается водитель.
— Пошёл. Вон! — Егор подскакивает к мужчине, сбивая с его головы кепочку водителя, и вот-вот набросится на него с кулаками. Я в последний момент успеваю повиснуть на локте Орлова.
— Уходите, пожалуйста! — прошу я.
— Но как же?! Ему нельзя за руль в таком состоянии! — говорит водитель, отойдя на безопасное расстояние.
— Я о нём позабочусь. Уходите!
Водитель торопливо семенить прочь. Большого босса злить нельзя. Орлов же сейчас не просто зол, он в бешенстве. Яростно срывает с себя галстук и нарезает круги вокруг чёрного седана премиум-класса. Зайдя на очередной круг, он пинает колесо тачки и опускается на капот, дыша учащённо и тяжело. Сорванный галстук валяется на земле.