— Понимаю. Но как-то же жили без этого столько лет…
— Поэтому и нет у нас сейчас порядка. Но я подумаю над этим вопросом. Пора уже законы создавать. Иначе, на одном авторитете страну из руин не поднимешь… Но я ведь ещё и с той целью, чтобы… ну для себя лично, в общем.
— Ты хочешь иметь паспорт? — она хохочет, и я не могу сдержать улыбку. — Да зачем?
— Твое имя туда впишу, чтобы быть уверенным.
— В чем? — смех моментально прерывается и Милана говорит абсолютно серьёзно.
— Что ты меня не бросишь.
— А ты?
— Что я? — не понимаю, куда она клонит.
— Ты меня не бросишь?
— Так вот… создам такой закон, чтобы мужчины не имели права своих жён бросать… и детей!
— Хорошо. Ну а если мужчина разлюбит? Вот вдруг другая ему понравится? И что делать тогда? В паспорте-то уже место занято? Вырвать лист? Убить жену? Жить с двумя?
— Дурочка! Не знаю… Ты права. Тут все обдумать нужно… Но ты же поняла, к чему я это говорю?
— Не-ет…
Поняла. По голосу слышу, что поняла. Но хочет все-таки, чтобы я сам…
— К тому, чтобы ты понимала, что хоть у меня и нет пока, заметь, только пока, возможности доказать, узаконить, так сказать, наши с тобой отношения, но это все очень серьёзно. Я не из тех, кто может передумать или разлюбить. У меня так: раз и навсегда. Поэтому всё… ты попалась! Никуда не отпущу!
— Мог бы просто сказать, что любишь, и не выдумывать вот этих сложных словесных конструкций…
Стук в дверь не даёт мне возмутиться ее неуважением к моим попыткам дать ей какие-то гарантии. А может… может, и правда, все это ни к чему? И нужно просто быть рядом и чувствовать?
И прежде чем выйти за дверь, я обхватываю ее лицо ладонями, целую призывно распахнутые губы и шепчу прямо в них, по одному слову на каждый поцелуй:
— Люблю… очень… безумно… тебя… люблю, — потом встаю, и уже от входа говорю ей. — Замкнись и никого не впускай. За дверью будет дежурить человек, которому я полностью доверяю. Никуда не выходи, пока я не вернусь. Спи, тебе нужно выздоравливать.
И, перекинувшись парой слов с сонным Лёхой Стрелком, тоже ничего не понимающим, но лишних вопросов, к счастью, не задающим, я шагаю в сторону комнаты, из которой пришел всего часа полтора назад.
58. Милана.
Женя говорит со мной о чувствах, об отвлеченном, но я отлично ощущаю его тревогу, напряженность и стремление уйти (пусть пронизанное нежеланием, но всё же…). Я знаю, что так будет всегда: он постоянно будет нужен кому-то, он будет в разъездах, вечно занят, редко спокоен и расслаблен. Я понимаю, что мой удел — ждать его и верить в него. Я понимаю и готова на все, потому что такой полноты чувств, такой безумной жажды жить и любить, как с ним рядом, я не ощущаю вдали от этого мужчины.