Поезд мгновенно опустел.
Он бросил сигарету. Широким жестом. Выпустил последнее облачко дыма, покачнулся на носках, выпрямился, уронил руки, разжав пальцы. Не спеша пошел следом за последними пассажирами, а те разлетались, как сон. Они не замечали, что среди них кого-то не хватало.
С вокзала он направился к берегу. Какой ясный день, какое чистое голубое море! По водной глади идет пароход. С острова. Человек однако замедлил шаг, вытащил портсигар, постучал по нему пальцем, откашлялся.
Белый пароход идет прямо к нему. Высокий, лихо накренившийся на одну сторону, пароход небрежно вспенивает воду, чуть-чуть дымит, двигаясь словно бы нехотя, с легкостью, как будто ничего не стоит бороздить мир вдоль и поперек. Глаза с парусами слезинок озорно прищуриваются навстречу, даже подмигивают, словно предвкушая вознаграждение за длительное ожидание.
— Эй, дядюшка, встречаете кого? — добродушно спросил у него носильщик.
— Пароход, братец, пароход встречаю, — протянул он.
— Ну да, пароход, ясное дело что пароход.
— А нельзя разве встречать пароход?
— Ну отчего нельзя… Встречайте, встречайте, кто вам не велит.
— Я подумал, тебе обидно.
— Нет, нет, чего мне обижаться, хоть два парохода встречайте.
— Хватит с меня одного.
Пароход пристал. Сошли пассажиры. А он зашагал по берегу обратно в город. Вынырнул из узкой улочки на крохотную площадь за башней. Площадь окружали каменные фасады домов, пустые витрины магазинов, посередине стоял памятник, и горячее пятно солнца скользило по северной его стороне. Много народу проходило мимо. На углу болтали две женщины. Мальчонка лет трех оторвался от матери и отправился к витрине поглядеть на великолепие победы. Большой красно-бело-голубой флаг по ту сторону площади притягивал его к себе, и вот малыш застрочил ножками и озабоченно выкатил глаза, направившись в такую даль.
— А ты, герой, куда путь держишь? Ну-ка, дружок, давай руку. Давай руку! Вот флаг, флаг, большой флаг, вот картинка, видишь… А теперь пошли к маме. Вон тебя мама ищет, видишь! Мама ищет тебя, мальчуган.
Ребенок, не мигая, глядел на него.
— Ну идем. — Голос мужчины напоминал далекий раскат грома или рычанье льва.
Ребенок протянул руку этому бархатному громкому человеку, гордо выпрямился, победоносно подошел к матери. И тут, бросив руку, которая привела его, вцепился в юбку и из этого убежища улыбнулся своему громадному другу.
— Славный мальчуган, смотрите за ним.
— Да, да, — серьезно ответила женщина. — Если снова убежишь, тебе влетит от дяди.
— Ну нет. Я тебе ничего не сделаю. Славный ты, жучок мой маленький. Пускай радуется, пускай. Берегите его. За таких вот малышей люди гибли.