И, разумеется, здесь были бокальчики. По два около каждого прибора — маленькая стеклянная стопочка с выдавленными узорами на гранёных боках и круглая пузатенькая поганка на длинной ножке. Вот это уж точно лишнее — должна же была Полина предупредить. Ну, да взрослые же люди, разберёмся.
Нас с Полиной усадили во главе стола на высоких стульях с резными спинками, под пальмой, напротив телевизора, который к этому времени уже успели включить. По левую руку — папа и два Полининых братца. По правую — мама и маленькая, кругленькая, словно колобок, тётушка. К этому времени я уже знал, что семья у Полины большая — помимо этой тётушки есть ещё одна и целых два дяди со своими жёнами и детьми, живущие в других концах города. Предполагалось, что со всеми я со временем познакомлюсь. Тогда как полненькая тётушка жила здесь же, в однокомнатной квартире на первом этаже, за палисадником из «золотых шаров», и не пригласить её было просто невежливо.
Рассаживались долго — шум, гам, разговоры… Сначала выяснилось, что стульев не хватает, потом долго выясняли, кому из братьев — старшему или младшему, идти за ними в другую комнату. Затем никак не могли решить — выключить ли телевизор? Пока длилась эта суматоха, я нашёл и слегка сжал тоненькие пальчики.
— Да? — спросила Полина.
— Так, просто, — ответил я.
Хотя больше всего на свете мне хотелось сказать: «Просто люблю!».
Но вот, наконец, все расселись. Встал папа и, вытащив из-под стола огромную бутыль с самодельной — кажется, даже рисованной этикеткой и чем-то тёмно-зелёным внутри, долго возился с пробкой, счищая сургуч и разматывая намотанную около горлышка верёвку. Налил полную чарку себе и половинку — старшему из братьев, капнул младшему на донышко… Попытался, но не сумел налить мне, наткнувшись на заблаговременно выставленную руку.
«Значит, сейчас!», — решил я.
— Уважаемый Сергей Юрьевич! — говоря, я смотрел в слегка округлившиеся папины глаза. — Чтобы сейчас и в дальнейшем между нами не возникло недоразумений, хочу сразу предупредить: я не пью спиртного.
В комнате сразу же установилась мёртвая тишина. Шесть пар глаз — и все шесть смотрят на меня. Первым нарушил молчание папа:
— Молодой человек! — начал он. — Анатолий… не знаю, как вас по батюшке. Мы, уж не обижайтесь, люди простые и ваших вкусов не знаем. Но сегодня вы — наш гость. А слово «гость» от чего происходит? Правильно, от слова «угостить». Вот и мы хотим вас угостить лучшим, что у нас есть. Заметьте — это никакая не покупная водка, а настоящий самогон. Чистый, как слеза, настоянный на берёзовых бруньках. Попробуйте, и уверяю вас, вы не пожалеете. Специально берёг для такого случая, лучшего у меня сроду не выходило…