Наконец, Камилла узнала церковь св. Франциска Ксавье, тонкие башни которой возвышались в темноте.
- Вот прекрасное место для остановки, - сказала она, стуча кулаком в стекло. - Вы увидите, что та карета тоже остановится и из нее выйдет Бонниве… Он побежит к нам. Вот теперь надо присутствие духа… Дайте мне выйти первой, а если он спросит вас, почему мы прячемся, скажите ему о маме.
Произошла одна из тех быстрых сцен, о которых сами действующие лица, вспоминая их после, думают, что видели все во сне, и не в состоянии определить, произвели ли они на них впечатление трагедии или комедии. Такова жизнь, вечно и быстро колеблющаяся между этими двумя полюсами. В ту минуту, как Камилла выпрыгнула на тротуар у церковной паперти, перед ней появился Пьер де Бонниве, который схватил ее за руку и вдруг узнал.
- Мадмуазель Фавье!… - вскричал он и отступил в сильном смущении, тогда как Камилла, как бы испугавшись, прижалась к Молану вышедшему в свою очередь из кареты, а этот последний, как бы удивившись, узнав человека, бросившегося к его любовнице, вскричал голосом, в котором было все же легкое дрожание:
- Но это г-н де Бонниве!…
- Боже мой! Мадмуазель, - пробормотал муж королевы Анны после минуты такого молчания, которое, кажется, не прервется никогда, - я должен был показаться вам весьма странным сейчас… Я принял вас за другую, - и в замешательстве его сказывалась такая внезапная, неожиданная и великая радость. Ревнивец убедился в том, что подозрения его были ложны.
- Да, я принял вас за приятельницу одного из моих друзей, а Молана за этого самого друга… Извините меня. То, что относительно ее было бы только шуткой, становится по отношению такой особы, как вы, которой я так восхищаюсь и которую я так мало знаю, непростительной фамильярностью…
- Которая вам охотно прощается, - смеясь сказала Камилла, прибавив с таким присутствием духа, как будто она произносила эти фразы на подмостках водевиля и после воображаемого волнения, а не находясь лицом к лицу с настоящей опасностью. - Я живу тут поблизости.
Я просила нашего знаменитого автора проводить меня и мне было совестно заставить его возвращаться одного и пешком в цивилизованные страны… А теперь я беру снова своего возницу и оставляю вам своего саvа-lier сеrvaunt, которого вы подвезете, пока я сделаю маленький визит, который удивит вас, г-н Бонниве. Но Молан объяснит вам, что можно быть актрисой и вместе с тем простой мещанкой, совсем простой и очень буржуазной, считающей долгом помогать в своем приходе. Прощайте, Молан; прощайте, г-н Бонниве.