А потом состроил непередаваему мину и добавил:
— И в прошлый раз была репетиция, а сейчас все по-настоящему.
Пришлось подавить целую гамму чувств, наконец Изабелла произнесла, прищурившись:
— Мне кажется, Гриен, или вы только ради этих платьев так старательно помогали Норберту Аргантарскому?
— Не только, миледи, еще ради камей.
Блант, присутствовавший при этом, не выдержал, стал давиться смехом. Гриен обиженно покосился на него. А Мелисса, камеристка Изабеллы, вообще замерла, хлопая глазами, глядя то на одного, то на другого, и не зная, что в конце концов предпринять. Споры спорами, а госпоже-то одеваться надо.
Дело в том, что в этот раз ее жених делал все как надо.
Ее покои были завалены самыми прекрасными цветами и всевозможными подарками. Сам не заходил с утра, ибо плохая примета, видеть невесту перед свадьбой. Но он прислал платье. Великолепное белое платье из валензисских кружев. Кипенно-белое и воздушное как мечта. И к нему бриллианты.
Изабелла хотела надеть его. И вовсе не потому что ее ослепил блеск бриллиантов. Это был жест доверия, можно сказать, политический шаг, направленный на укрепление взаимоотношений.
Хотя, нет, все не так.
Просто платье очень нравилось ей. И да, она хотела сделать ему приятное.
Препирательство могло затянуться, а время поджимало. Но тут вмешалась леди Каргия, предложив компромисс.
— Ах, дорогой, мне кажется, сейчас будет достаточно камеи с гербами Савостии и Аргантара. А парадное платье миледи может надеть на церемонию представления двора. Так будет солиднее и политически правильно.
Вот с этим мудрый управляющий просто не мог не согласиться. Ибо церемония представления двора процедура не менее значимая, чем венчание. В конце концов, венчание длится час-два, от силы три, а с двором потом всю жизнь жить.
Конечно же, люди Изабеллы были с ней. И конечно же, они уже успели двадцать раз сходить порталом в Савостию и обратно и перетаскать сюда все ее приданое. И не только ее. Леди Каргия собиралась блистать.
Поскольку вопрос с соблюдением политических интересов был исчерпан, мужчин быстренько выставили из покоев.
И началось волшебство.
***
Так уж вышло, что и в этот раз невеста опаздывала.
Одетый во все белое жених, сжимая в руке изящный букетик белых орхидей, мерил шагами крыльцо храма. Его сжигало волнение и нетерпение.
А вокруг храма с утра скопилась опять огромная толпа, как-никак, повторное королевское венчание. Коронованные гости, разряженные придворные, красавицы (правда ряды их несколько поредели, и кое-кого тут не хватало), почетный караул, народ, все толпились в предвкушении зрелища.