— Но яд в письме! Взрыв парохода! Да пожар в имении, в конце концов! — Взвился Шеленберг. — Или вы считаете, что я или леди Матильда, способны на такое?
— Очень скоро из Чешема доставят совершенно не пострадавшего в пожаре повара, и билетёра со станции. Они уже предварительно дали свои показания, также как и кэбмен, что вез ваз от станции до ворот имения. — Улыбнулся инспектор. — Я думаю, ваша вина в поджоге доказана.
Пароход, кстати, как оказалось, не был взорван. Котел просто развалился, когда дали больше пара. Износ давно не обслуживаемого механизма.
— Я совершенно не понимаю. — Нахмурился сэр Валентайн. — Почему пригласили меня? Или вы, инспектор, считаете, что я тоже замешан?
К удивлению Валентайна, Джек кивнул.
— Косвенно, любезный, но да. — Вы, лорд Честерфилд, и иногда сэр Шеленберг, вместе посещаете один и тот же карточный клуб?
— Все верно. — В растерянности согласился Валентайн. — Каждую третью пятницу месяца, мы сходимся за зеленым сукном, так сказать, чтобы развеяться. Но там не только играют в карты. Мы читаем, курим трубки, беседуем за рюмочкой хереса, да и вообще. Это больше клуб по интересам, замечу вам, клуб привилегированный, куда с улицы не попадешь.
— А сколько раз вы поведали ту самую интригующую и пугающую историю из вашего прошлого, когда вы были на службе его величества, в наших Индийских колониях?
Валейнтайн вдруг смутился.
— Порой я бываю рассеян. Но да, я как-то выпил слишком много, и рассказал о моем походе.
— Кто был при этом разговоре?
— Дайте подумать. Пара моих друзей из казначейства, один сельский сквайр, лорд Честерфилд и сэр Шеленберг.
Джек победно улыбнулся.
— Возможно, именно тогда в голове Шеленберга созрел коварный план. В Индии он бывал часто, и раздобыть яд, пахнущий цветами и патокой, дело совсем не хитрое. Часть письма я сохранил, и наши химики пытаются выяснить его состав.
Будучи при вас, Шеленберг мог спокойно подбросить отравленное письмо, а леди Матильда обеспечить ему алиби, и так действительно было, до последнего момента, пока они не сглупили. Когда у них ничего не вышло, они решили украсть лучшую скаковую лошадь нашего радушного хозяина, и пока, облачившись в грим, Шеленберг отвлекал конюха и жокея, леди Матильда увела лошадь. Да, введите конюха.
О’Брайен исчез за дверью, и вскоре появился, ведя под локоть напуганного и растерянного Альберта. Увидел хозяина, тот и вовсе стал бледным, будто мел, и попытался упасть в обморок. Пара звонких пощечин позволили остаться ему в здравом рассудке.
— Сэр! — Взвыл конюх. — Клянусь здоровьем матери. Я совершенно ни в чем не виноват. Мы буквально с ног сбились, ища нашу красавицу.