Мотивируешь ли себя? Если да, то каким образом?
Ой, у меня с мотивацией проблемы, она у меня крайне не устойчивая. Иногда беру сама себя на слабо, вроде, «да ты не сможешь 20к знаков за день написать», говорю я себе. Ну и как же это я сама себе проиграю. Иногда, просто ставлю цель, написать столько — то знаков, или такой-то эпизод. Но больше всего, мотивирует, конечно, вопрос читателей — аффтар, где прода? Если читатели молчат, то и вдохновение моё молчит.
Есть ли у тебя интересная история, связанная с написанием книги?
Так, на вскидку ничего не приходит на ум. А если подумать… Наверное, сам факт написания этой книги очень интересен, я имею ввиду «моего друга….». Я никогда особо не интересовалась политикой, и все эти закулисные игры мне были чужды. Я была в курсе общих дел, имела некое общее представление, не более того. А тут, на тебе, роман о политике, о жизни некоего большого социума и отдельного человека в нем. Это удивительно, ведь я всегда старалась быть нейтральной касательно вопросов политики и религии.
У твоих книг необычные названия, как ты их придумываешь.
Название — это одна из важнейших частей в моей истории. Я очень долго думаю над ним и не могу успокоиться пока этот гештальт не закрыт. Часто вдохновляет поэзия. Очень важно, чтобы название было каким-то особенным, эксклюзивным, запоминающимся. А ещё название обязательно должно передавать нечто важное в книге, какой-то подтекст. Это такой штрих, знаете, когда одной фразой можно передать всю суть книги, её самую важную идею.
Вот что такое для меня название. В нем каждое слово на своём месте. Нельзя роман «мой друг, который знает, что умрет» называть никак иначе. Это не «умирающий друг» и не «друг знающий о смерти». У нас ведь в жизни много друзей может быть, но может быть один тот, который… Который умный, который забавный, добрый, весёлый. Он именно который. А в романе, это именно тот друг, который знает, что умрет. Он не догадывается, не предполагает. Он знает это. Живёт с этой мыслью. Каково оно? А? Вот и узнаем.
А читателя столь депрессивным названием и трагедией не боишься отпугнуть?
Тут я с тобой согласна — отпугиваю. У людей и так в жизни полно проблем, а тут еще на страницах книги их заставляют читать про проблемы. Но… Я не гонюсь за миллионами поклонников, хотя, конечно, определенно было бы радостно, стань «Друг» бестселлером. Я гонюсь за тем одним или десятком читателей, которые со мной на одной волне. Они читают и понимают, о чем я хочу сказать. И, если хотя бы один человек, поймает идею книги за хвост, и в нем, после — что-то измениться, значит, у меня получилось.