А вот появившегося в моем тогда еще прозрачном кабинете Регу, ждал мало приятный сюрприз:
- Все кончено, - мне было больно, но в этом я не признавалась даже себе. - Свалил нахрен, отход свинофермы!
Оторопевший Рега попытался настоять, и получил сломанную гортань. При повторной попытке объясниться - два сломанных ребра. Третья уложила его в госпиталь на неделю. Потом Боров сжалился, и объяснил мужику, в чем тот не прав. И вот у любого другого совесть бы проснулась, а этот ко мне заявился и сказал:
- Мне жаль, что ты об этом узнала. Да, поначалу хотел тебя затащить в постель, но все изменилось, Мелани. Я полюбил тебя, правда, я...
- Пошел вон, - все, что он услышал от меня. - А попытаешься еще раз обнять, загремишь опять в госпиталь. Свалил!
- А ты хамишь, Мелани, - психанул Рега.
К вечеру кличка Хам стала его новым позывным с легкой руки Нира. Мой спец просто взломал систему, и сменил "Мужик" на "Хам" и главное прижилось моментом.
На другой день Тира, из команды Реги, попыталась повторить подвиг Нира, и очень сильно об этом пожалела - в качестве подтверждения своих постельных побед Хам отправлял снимки обнаженной натуры лейтенанту Кельму, и собственно я их заполучила. Так что когда во всех файлах со стандартной черно-белой мордочкой Тиры Альме снимок был заменен на нее же, но обнаженную в постели и в весьма откровенной позе, мы угорали всей командой. И я тихо радовалась, что до интима у нас с Хамом не дошло...
А, впрочем, дела давно минувших дней.
- Веник отвратный, - заметила я, небрежно взглянув на букет. - Терпеть не могу, когда дохрена цветов в вазе.
В этот момент открылась дверь, и вплыл огромный букет багрово-алых роз, с внушительным золотым бантом, и запиской.
- Мегер, это тебе, от нас всех! - Боров с трудом дошагал до стола, глянул на него, перехватил букет одной рукой, извлек из вазы цветы от Рего, молча прошел к капитану и вручил ему флору. А вернувшись, в освобожденную тару всунул свой громаднейший букет.
- Красота какая! - я вскочила, достала открытку, развернула.
"Лучшему кэпу на свете!" - было написано там.
- Боров, спасибо, - у меня в глазах заблестели слезы, скрыв это путем зарывания носа в лепестки роз. Запах был умопомрачительным - обожаю розы.
- Да чего уж там, - смутился он. - Шорох нам про депиляцию рассказал, так что... с нас еще водяра.
- Заметано, накрывайте поляну, скоро буду.
Кивнув, мой снайпер удалился, я же, вернувшись на свое место, коснулась рукой столешницы. Та засветилась мягким зеленоватым светом, принимая допуск, и над столом замерцал экран, с последними новостями, которые скинул Бадер.