- Знаешь, это жестоко! - не выдержал Хам.
Хотелось заматериться, но, не смотря на все попытки освоить ругательства, сам мат как-то корябил, так что я просто сказала:
- Свалил нахрен.
Потом, дома, включу запись "Все ругательства космического флота" и поупражняюсь. А то как-то подзабыла самые обидные выражения.
А в следующее мгновение я забыла вообще любые выражения, кроме "Черт! Черт! Черт!".
Потому что на экране высветилась самая главная новость "Тареймская армада уничтожает астероидное братство".
Стоящий у входа капитан Рега что-то сказал. Потом еще что-то. Он вообще вдруг устроил целый монолог, но я не слушала. Торопливо прокручивая изображение вниз, я всматривалась в колонки значений "убито, задержано до выяснения обстоятельств, казнено на месте". И хватило пары минут, чтобы понять неожиданно пугающее - тареймцы не убивали женщин. Ни одной убитой женщины. И еще один момент - цифры убитых в боевых действиях ничтожно малы. Ничтожно. У них на три-четыре сотни схваченных, при штурме всего один-два убитых. Какого черта?!
И тут кто-то взял и выключил экран.
Подняв потрясенный взгляд на Хама, увидела, как он ставит на стол черную открытую коробочку, там, на алой бархотке, сверкало кольцо с бриллиантом.
- Ты все слышала, - произнес капитан Рега. - Согласишься стать моей женой - я останусь в управлении, а нет - переведусь в десант. Я не могу так больше, Мелани, очень тяжело любить женщину, которая тебя ненавидит.
Нет, определенно с обнаженным торсом и грацией голодного тигра, он мне нравился больше. Там хоть забавно было, в смысле я всегда увлекалась подсчетом кубиков на прессе, пока он там чего-то вещал на тему, что жить без меня не способен, а так...
- Хоть бы рубашку расстегнул, - устало сказала я, вновь включая экран.
- Что? - переспросил Хам.
- Рега, - я тяжело вздохнула, - я тебя не ненавижу. И вообще ненависти по отношению к тебе никогда не было.
- Правда? - он начал вдруг стремительно расстегивать рубашку.
Усмехнувшись, спокойно продолжила:
- Я тебя просто презираю, Рега. Это презрение, но никак не ненависть.
Застыл.
После хмыкнул, сложил руки на груди и прямо спросил:
- А зачем попросила рубашку расстегнуть?
Пожав плечами, честно ответила:
- У тебя пресс потрясный, там кубики считать можно, обычно этим я и развлекаюсь, пока ты очередную хрень несешь. А теперь забрал свою бижутерию и свалил, у меня дел по горло.
Но включить экран Хам не позволил. Внезапно обошел стол, отшвырнув на пол свой букет, подошел, развернул меня к себе, нагнулся, упираясь руками в подлокотники кресла.