Что это за рельсы, зачем они и для чего, думать не хотелось, не до того было. Я просто потрогал их, запечатлел в памяти, и внимательно вгляделся вдаль, туда, где на расстоянии двух-трех десятков метров, гораздо выше уровня пола, виднелось тускло освещенное дневным светом отверстие с рваными краями. Пригляделся. В пятне света удалось разглядеть некоторое подобие пейзажа. Снизу все виделось блеклым и размытым, хотя, если хорошо постараться, можно было различить крону ближайшего дерева, синее небо за ней, а еще бредущую средь синевы одинокую тучку. Увидеть или представить…
– Нет, не нравится мне все это! – вслух ответил я разрастающемуся страху и развивающейся клаустрофобии (уж чего-чего, а подобного за мной не водилось!). – Но, хочешь, не хочешь, а выбираться придется. Вот угораздило же меня в нору свалиться! Кто ее прорыл, для чего? Зачем такой крутой подъем! Так и хочется спросить, что за поезда ходили по этим рельсам? А кто мне ответит? Правильно, никто…
Выбрав участок, не потревоженный моим падением, медленно, очень медленно, я карабкался наверх. Получалось. Все-таки глина, как опора гораздо привлекательнее, нежели скользкий, влажный бетон, не говоря уже о металлических рельсах. Довольно легко удалось преодолеть первый десяток метров. Остановился, немного передохнул, двинулся дальше. Пластичная масса сминалась под ногами, складывалась гармошкой, уплотнялась, сдвигалась на пару сантиметров, замирала, принимала на себе мой вес, позволяя подниматься выше и выше.
Так легко получалось, что мне даже немного понравилось. Было что-то детское в подобном развлечении, задорное. Плюс к этому азарт. Хотелось взбираться, хотелось взобраться, победить хотелось, финиш, он уже совсем рядом!
Совершенно неожиданно все закончилось. Почва под ногами и руками заходила ходуном, зашевелилась, будто живая. Я остановился на мгновение, а после, вместе целым пластом из глины, грязи и камешков, поехал вниз. Там в конце спуска скользкая масса сбросила меня, позволив откатиться с пути рукотворной лавины, а сама, сопровождаемая грохотом, остановилась где-то дальше и, кажется, гораздо ниже.
От этого страшного звука стало и вовсе не по себе. Еще бы ведь там наверняка яма. И это еще хорошо, что я так вовремя и так удачно сошел с глиняного эскалатора!
Новая попытка. На этот раз было еще хуже. Глина оголила пологий склон. Влажная поверхность, гладкий бетон, скользкий, ровный, с виду совершенно новый, будто рабочие закончили заливку лишь несколько дней назад. Далеко не лучшее место для восхождения. К тому же еще и рельсы. Ржавые они, уложены вровень с бетоном, не ухватиться, не удержаться, скользят руки по шершавому металлу. Кто знает, может вагонеткам рельс – опора, а вот для меня…