— Ува-а!
Тягучий препарат обрызгал его спину.
— Эй, Юрисиа. Не пугай так.
Обернувшись, он увидел, как Юрисиа поливала свою грудь лекарством. Прозрачная и очень вязкая жидкость стекала с обнажённого бюста на тело девушки. Манера, с которой она растирала тягучую жидкость обеими руками, создавала крайне непристойную атмосферу. Препарат, покрывший всю девушку, придал сияющий блеск коже Юрисии, и её отражавшее свет тело выглядело очень похотливо.
— Эй, Кидзуна. Прими меня всем телом, хорошо?
Сексуально взглянув на Кидзуну, Юрисиа обняла и повалила его.
Скользкое от препарата тело Юрисии плотно прильнуло к Кидзуне, не оставив ни единого зазора между ними. Роскошное тело девушки, даже в обычной ситуации ощущавшееся мягким, ещё сильнее приблизилось к нему благодаря лекарству. Парню даже почудилось, словно они стали единым целым.
Бюст Юрисии, прижимавшийся к прессу Кидзуны, в таком же сдавленном состоянии заскользил вверх по его телу. Скользкая жидкость снижала трение, оставляя только наслаждение, пока холмы девушки не достигли головы Кидзуны. Кончики груди прошлись по носу парня. Они сильно заострились, а благодаря блеску от препарата их цвет стал ещё красивее. Отражённый свет сиял на этих бугорках, и капельки жидкости разлетались сверкающими брызгами.
Бюст девушки вновь заскользил по губам Кидзуны и опустился до его груди, всё ещё прижимаясь к нему.
Невыносимое удовольствие.
Они не просто мягкие, твёрдые бугорки в их центрах, щекоча, стимулировали Кидзуну. И сама Юрисиа, вероятно, чувствовала тоже самое. Нахмурившись, она терпела наслаждение, отдающееся в её грудях, и скользила своим телом вверх и вниз.
— Эй, тебе… мм-м… приятно?
Юрисиа улыбнулась Кидзуне, сдерживая задыхающийся голос.
— Да, когда ты делаешь это, мне, безусловно, приятно.
— Кидзуна, ты забыл обо мне.
Скарлетт обняла руку парня. Как и у Юрисии, её тело, покрытое лекарством, ярко сияло. Отражая свет, плавные изгибы девушки сверкали. Её выражение лица также стало совершенно непристойным, возможно из-за влияния Юрисии.
— Ам…
Она лизнула тыльную сторону его ладони, и, не меняя положения, обсосала кончики пальцев. А затем Скарлетт прижала руку Кидзуны к собственной груди и заскользила по ней телом. От каждого такого движения мучительный вздох просачивался из её губ.
Девушка, ещё не познавшая женских радостей и отчаянно пытавшаяся получить удовольствие, казалась милой.
«Я тоже должен сделать ей приятно».
Кидзуна стал мять грудь Скарлетт рукой, которую она обнимала.
— А-а-а! Э-это… невероятно.
Он провёл ладонью от груди до красивого пупка, постепенно опускаясь всё ниже.