Алексей Наумов: Арийскую кровь поделить не могут, и те, и другие, смеются над вестфальцами. Скоро друг друга перегрызут.
Василий Карпенко: Ладно, немцы, а их союзники тоже хороши.
Лейтенант Семилов: Но ведь давно известно, что румынский народ и итальянская нация стали жертвами диктатора Муссолини и кондукатора Антонеску!
Александр Дегтярев был удивлен познаниями бойцов.
Александр Дегтярев: Занимательно…
Алексей Наумов: Молчи уже …и про, как их, кондукторов, многое говорят.
Лейтенант Семилов покачал головой, но перебивать не стал.
Василий Карпенко: И что же?
Алексей Наумов: А то, что они не своей волей воюют.
Василий Карпенко: Чьей же?
Алексей Наумов: Говорят: при первом же серьёзном ударе Красной Армии бросят всё и разбегутся. Пускай воюет Гитлер в одиночку.
Лейтенант Семилов: Главное, у наших войск таких настроений нет.
Алексей Наумов: Как сказать… Мне один авиатехник рассказывал, как командир эскадрильи не выполнил задание по прикрытии батареи.
Лейтенант Семилов: Наказали?
Алексей Наумов: Не знаю, но только тот командир и говорит: «Кто хочет, мол, тот пусть и выводит батарею из-под огня, а я пойду пешком».
Лейтенант Семилов: Ты, Наумов, байками своими смотри уши бойцам не закладывай, о предстоящем задании думай!
Алексей Наумов: Так я и думаю.
Лейтенант Семилов махнув рукой, пошёл к другой группе лётчиков.
Александр Дегтярев задумался о том, как могло произойти, что он попал в прошлое, и теперь как ему отсюда выбраться, ничего не приходило в голову. Оставалось одно: воевать, только долго ли? Не ровен час, пуля, или осколок закончит его пребывание на грешной земле. И что же будет? Его могила с датой смерти будет возвышаться на каком-нибудь холмике все шестьдесят пять лет, начиная с того времени, когда он ещё даже не родился. Становилось жутковато.
А в то самое время Карпенко заканчивал повествовать свою историю Алексею Наумову.
Василий Карпенко: Так и говорю, играли с незнакомой им русской ручной гранатой – последовала детонация с пагубными последствиями.
Алексей Наумов (смеется): Умора, просто редкость на войне.
Василий Карпенко: Тьфу, тебя…
Александр Дегтярев: В книгах напишут про подвиги своих героев.
Алексей Наумов (недоверчивым взглядом окидывая Дегтярева): Это ты о чём?
Александр Дегтярев: О доблести советских воинов!
Алексей Наумов: Жди, конечно, кто читать будет?
Александр Дегтярев: Прочитают, не сомневайся. И, похоже, узнаю известный 27 авиационный истребительный полк.
Алексей Наумов: Неужели? Родной полк вспомнил. Память вернулась?
Александр Дегтярев: (продолжает, уже задумчиво) …Ты, Наумов, к примеру, будешь готов отдать жизнь, выручая товарища. Твоя доблесть – один из героических примеров потомкам. Никто не будет забыт, пока жива человеческая память.