В сильных, нетерпеливых и знающих, как нужно меня ласкать.
Он останавливается рядом с большой кроватью, с которой до сих пор не сняли покрывало и не убрали сладкий презент от отеля. Впрочем, я быстро понимаю, что я и есть сладкий леденец. Рома разворачивает меня в руках и уходит влажными от частого дыхания губами по моей шее. Он спускается ниже и легонько прикусывает мою кожу.
— Тебе хорошо? — шепчет он низким голосом. — Да, сладкая?
Я киваю и нахожу глазами Олега. Он приближается к нам, стаскивая с плеч пиджак. Я не могу прочитать его темный взгляд, хотя пытаюсь из-за всех сил. Но мой взгляд плывет из-за стараний Ромы и я на мгновение прикрываю глаза, забывшись в неге. Как в теплом и густом море, где каждая волна берет новую высоту и затапливает все мысли без остатка.
Рома ведет порочные тропинки по моему телу и вспоминает всю правду, которую успел узнать об моих желаниях. Предпочтениях и спусковых крючках. Он затрагивает их всех, натягивая струну сексуального напряжения до невыносимого предела безумно быстро. Я ловлю воздух открытым ртом и тут же угадываю, как он заполняет меня языком, заставляя вместо воздуха упиваться его вкусом. Горьковатым, резким, сугубо мужским.
— Ниже, — подсказывает Рома.
Я открываю глаза и вижу, как ткань моего платья пролетает мимо лица. Рома стягивает с меня лишнюю одежду и нажимает на плечи, чтобы я опустилась перед ним на колени. Он тоже опускается, присаживаясь на край кровати и широко расставляя ноги. Его ладони находят квадратную застежку ремня и отщелкивают ее.
Я вся покрыта его грязными поцелуями и распалена, по коже идут мурашки, а внизу живота нарастает волна удовольствия. Она требует продолжения и тянет меня навстречу Роме, чтобы вновь ощутить его сумасшедшую близость и умелые дразнящие прикосновения.
Больше…
Повсюду.
Я оглядываюсь через плечо и вижу Олега. Он свернул к бару и опрокинул дозу скотча, которая заставила его поморщиться. Я обожжена ласками другого мужчины, а он — алкоголем. Но он идет к кровати, жадно разглядывая мое тело в кружевном черном белье. Он всегда любил только такое, черный шелк заводит его и делает из сердцебиения его похоти бешеные качели.
В глазах мужа полыхают пьяные искры, в которых виновата моя откровенная поза, а не глоток скотча. Я знаю это точно и выгибаюсь сильнее, чтобы он разглядел меня получше. Но Рома рывком подтягивает меня выше. Он ложится на кровать и увлекает меня на мягкий матрас. Мое лицо оказывается над его ширинкой, и я больше не терзаю его ожиданием. Обхватываю язычок пальцами и плавно увожу вниз.