— Он у тебя? — без приветствия начинает близняшка.
— О ком ты? — сердце замирает, я почти не дышу.
Поворачиваюсь лицом к мужу сестры, который сейчас стоит напротив комнаты, в которой лежит наш малыш. Его руки в карманах брюк, я не вижу его глаз, но почему-то уверена, что они светятся теплотой. Он улыбается не только губами, а глазами, в которых море любви, ласки и теплоты, которую он так хочет дать нашему сыну.
И эта его любовь — не напускное. Это действительно так. Он любит Сашу. Это видно по нему. Невооружённым взглядом.
— Я говорю о Яне. Моём муже, Тея. Не строй из себя дурочку, я знаю, что у вас была связь.
— Не говори глупости, Тата. Это твой муж, а не свободный мужчина.
— Вот именно — мой муж, Тея. Мой! — её слова ранят в сердце. Делаю глубокий вздох, чтобы собраться.
Она права — Ян Бергер её муж. Не мой. Но отчего же тогда сердце болит?
— У вас была связь, — продолжает сестрица. — Не тогда, когда я просила тебя заменить меня, потому что сама давно не девочка, а сейчас. Три года назад, когда ты была ещё замужем, — бьёт прямо в цель, зло выплёвывая слова. — Ты посмотрела на то, что принадлежит мне!
Отшатываюсь, словно мне дали пощёчину, а грудь сдавливает в тиски. Поднимаю взгляд на Яна. В глазах начинает щипать, но я сдерживаюсь. Мужчина вдруг хмурится — почувствовал мой взгляд. Уверена в этом. Поворачивается ко мне, смотря прямо в глаза, пытаясь распознать мои чувства, но в глазах вдруг вспыхивает злость. Не понимаю почему.
По щеке бежит слеза — понимаю это только тогда, когда на руке ощущаю влагу, ласковое касание негодяйки. Крепко в руке стискиваю телефон, прижимая его плотнее, не отрывая взгляда от любимого человека, который никогда не будет моим.
Тея
Очнулась только тогда, когда мои плечи крепкой хваткой стиснули. Поднимаю голову вверх, натыкаясь взглядом на Яна, который хмурится и внимательно на меня смотрит. Наверное, просчитывает, что у меня в голове, о чём думаю.
Если бы ты только знал, о чём я думаю, Ян… Может быть, не было бы всего этого.
Я не знаю, что ему сказать и как объяснить то, что Тата всё знает. По крайней мере, она знает, что у нас была близость, когда они уже были в браке. Я знаю, каково это, когда тебя предают, и я сама в этом во всём виновата, потому как не оттолкнула, не сделала абсолютно ничего, чтобы остановить Бергера.
Я как та самая разлучница, которая стала разломом в их семье. Разве я достойна после всего этого счастья в этой жизни, когда сама же и разрушила брак родной сестры, близняшки, с которой мы должны чувствовать друг друга подсознательно? И я чувствую…