— Отмоюсь от грязи? — Охотник усмехнулся, пряча за этим появившуюся внутри него злость и холодно произнес. — Я не грязнее вас — ведьм, прячущих свою десятилетнюю вонь за дешевыми духами.
— Как ты смеешь, чернь? — оскалилась чародейка и уже была готова сжечь Алекса на месте — между пальцами пробежало несколько искр — но усталый голос из кабинета спас их обоих от серьезной ссоры.
— Что там происходит, Алмор?
— Посланница Моравола, господин! — Крикнул придворный, пытаясь повернуть голову так, чтобы одновременно видеть сидящего в кабинете человека и чародейку. — Хочет ворваться к вам без очереди. Я бы пропустил ее, но знаю — визит охотника очень важен для вас.
— Пусти ее, — раздумывая не больше мгновения, ответил герцог. — Они пришли сюда по одной причине! И нужны мне оба! Срочно!
Слова герцога, как и его тон, заставили охотника и чародейку переглянуться. Они знакомы всего минуту, но уже успели возненавидеть друг друга сильнее всякого врага, и одна только мысль о совместной работе вызывала у обоих жуткое желание развернуться и бросить это задание, однако никто из них так и не сделал этого. Охотник — потому что ему не позволяла клятва. Чародейка — потому что не могла позволить себе проявить слабость перед человеком, которого считала во много раз хуже себя.
Так и случилось, что, взяв контроль над своими эмоциями, они вошли в кабинет герцога, даже не подозревая, что этим они возможно навсегда изменили свою жизнь.
Придворный, которого хозяин дворца назвал Алмор, лишь обреченно покачал головой, глядя им вслед, почти шепотом извинился перед остальными ожидающими приема людьми и проследовал вслед за охотником и чародейкой, элегантно закрыв дверь изнутри.
Они оказались в самом обычном кабинете, который предназначался скорее для работы, чем для приема гостей. Никаких изысков, никаких красочных картин или рыцарских доспехов. Не было здесь и золотых подсвечников, а пол не оказался выложенным из мрамора. Обычное дерево, пусть и покрытое лаком.
Охотник много раз встречался с герцогами, и у большинства из них кабинеты походили скорее на выставочный зал для удовлетворения собственного тщеславия, чем для решения действительно важных проблем. И это отличие от общей массы, сосредоточие на работе, заставило пробудить в Алексе зачатки уважения к сидящему напротив него седому человеку, который внешне ничем не отличался от обычного горожанина. И это еще раз выделяло его среди других.
Взгляд герцога был очень усталым, а скорбь на лице подсказала охотнику, что недавно он потерял очень близкого человека.