Она посмотрела на меня вопросительно, не скрывая беспокойства, но я кивнула, давая понять, что все хорошо и женщина согласилась.
— Доброй ночи?
— Доброй ночи, ранея. — Ответил наг, вернувшийся из комнаты уже без малышки на руках и поцеловал сухонькую руку матушки, чем вызвал у нее новый прилив смущения. — Я могу сделать вам подарок, в знак обещания?
— Какого? — Удивленно спросила она, даже не пытаясь отнять руку.
— Что мы встретимся вновь. — Ответил Атай и один ловким движением снял один из перстней со своего мизинца.
Тонкий обруч с ярко алым рубином тут же оказался на пальце матушки, которая была столь растеряна, что не вымолвила и слова.
— Это мое вам обещание, ранея Атшу. Еще раз доброй ночи. — Он поклонился, почтительно, с чувством и, не дожидаясь реакции, развернулся и пополз в другую сторону.
— Доброй ночи, ранея. — Поддержал его слова повелитель, и повел меня в противоположный коридор.
Мы с матушкой только многозначительно переглянулись.
И вот, вновь его спальня.
Она встретила нас прохладой, но не долгой. Мужчина быстро прикрыл окна, задергивая плотные шторы, и обернулся ко мне.
— Вы же… Ты же говорил, — Исправилась я. — Что нам нужно вернуться на бал?
— Да, мы вернемся. Но сперва я хотел бы кое-что тебе отдать. — Он приблизился к большому столу их темного дерева и, выдвинув ящик, вынул оттуда сундучок, у которого я увидела лишь силуэт. — Эта важная составляющая твоего нового статуса. Вот, посмотри. Надеюсь, тебе понравится.
В первые секунды я не увидела ничего, но наг, цыкнув на себя языком, зажег одну из ближайших свечей. На мягкой бархатной подушечке лежал широкий плотный браслет, словно сплетенный из нескольких жгутов. Он был слишком широк для запястья, но камни аквамарина, играющие в тусклом свете своими сияющими гранями, завораживали.
— Это браслет правящего рода. — Пояснил наг. — Теперь это всецело принадлежит тебе.
— Я не понимаю.
— Что именно тебя беспокоит, моя ма-аза? Я чувствую волны переживаний исходящих от тебя. — Он поднял мое лицо пальцами. — Что не так? Что заставляет тебя переживать?
— Хочешь правды? — Дерзко ответила я, пытаясь унять проступившую дрожь в голосе.
— Конечно. — Ровно ответил он, внимательно вглядываясь в мои глаза. — Я хочу знать, что ты чувствуешь.
— Недоверие. Все что происходит, кажется мне злой шуткой.
— Я же говорил, что не намерен шутить, когда речь идет о нас.
— А с чего я должна тебе верить? — Нехотя громкий и ясный голос превратился в шепот. Проникновенный и отчаянный. — Я не понимаю, что происходит, как жить по законам, о которых ты не знаешь? Правила этой игры известны лишь тебе, а я просто слепо за тобой следую.