— Это господин Иржи, ваш новый гражданин. Поживет пока в пансионате на горе, а когда схлынет поток туристов, подыщем ему что-нибудь поуютнее.
Пансионат на горе — это рядом с Тимирой. Она сама там провела первые недели в Ильдауме, а потом нашла комнату у госпожи Ритто.
— Да, конечно, я непременно передам отцу, — кланяется Гайл, а Тимира растягивает губы в фальшивой улыбке.
Она жадно разглядывает нового поселенца, чтобы потом от души посплетничать с другими ссыльными магами, обмениваясь разноцветными письмами.
Прямой тонкий нос, злые бесцветные губы, глубоко посаженные черные глаза, очень бледная кожа. Он бросает быстрые взгляды по сторонам из-под спадающих на глаза волос, стараясь делать это незаметно.
«Не такой он и дерзкий», — думает Тимира.
— Господин Фестер, — она кладет ладонь на засаленный рукав сюртука-дирижабля.
Три пары глаз впиваются в ее руку в кружевной белой перчатке — ревнивые Гайла, с отвращением Фестера и черные, страшные, нового ссыльного. — Я бы хотела кое о чем с вами поговорить. Может быть, мой Гайл пока проводит господина Иржи?
Гайл взвивается на «мой», Иржи откидывает волосы и меряет ее взглядом, и только Харон скучает. Результат разговора ему ясен, но Тимира не может не попробовать.
Едва скрываются из виду Иржи с Гайлом и идущий следом за ними носильщик с тележкой, заваленной чемоданами, Харон стряхивает ее руку со своего рукава. Наедине им нет нужды притворяться.
— Придумали что-то новенькое? — брезгливо кривит он губы.
— Господин Фестер, я всего лишь хотела уточнить, доходят ли до Экзаменациума мои письма.
— Вы знаете, что доходят.
— Но читают ли их? Я привела столько воспоминаний и доказательств… Я читала свод законов, я знаю, что имею право на пересмотр.
— Чтобы получить разрешение на повторный Экзамен, вам нужно нечто большее, чем просьба.
— Что же? — Тимира вновь кладет свою ладонь на его рукав. Внутри нее все переворачивается от отвращения, но она знает, что ради того, чтобы снять эту позорную ленту, вернуться в столицу, стать полноценным магом и… убить своего врага, она пойдет на что угодно.
Пухлые пальцы вновь брезгливо стряхивают ее руку.
— Занятные ходят о вас слухи, дорогая. Я-то думал, провинциальные глупости, а оно вот оно как…
Тимира отшатывается:
— Господин Фестер!
— Господин Харон, — кланяется он. — Много ли народу Харон перевез обратно? Вспомни, девочка.
На «девочку» Тимире реагировать смысла нет. Он ответил ей. Практически чистую правду.
— Это все? Из ссылки не вернуться?
— Если только ты не докажешь, что научилась контролировать свою стихию.