— Черт, опять мимо, — рычу в трубку, а Черкасов не понимает, чем я занимаюсь, — ищу, не мешай, — рявкаю еще раз и мчусь в спальню, вспомнив, что у меня еще была летняя сумочка.
Дрожащими руками перетряхиваю содержимое, а в голове миллион мыслей. Как он там дома один, что если лежит в бреду и совершенно беспомощный.
— Нашла, — кричу довольно, — только я поеду с тобой, хоть на дворе уже и поздно, да и после рабочего понедельника сил вообще нет.
— Да не вопрос, я почти у вашего дома.
Черкасов отключается, а я понимаю, что мужчина тоже сильно переживает.
— Уваров?
— Он, Марк переживает, что с ним могло что-то случиться.
— Оль, ему действительно нужна помощь, постарайся просто помочь, а не сделать еще хуже, — более лояльно говорит об Уварове моя подружка, а я ее не узнаю.
— Простила? — Хмыкаю, пытаясь на ходу переодеться.
— Мы все совершаем ошибки, но всегда должен быть шанс на их исправление, — говорит скорее для себя, чем мне, вот первое впечатление.
— Смотря, что именно сделал этот человек.
— Оль, а порой бывает поздно, понимаешь… человека может уже не быть.
Я как изваяние стала среди комнаты, а теплая кофточка застыла в моих руках. Вот это потянуло подругу на философию, аж мурашки по телу бегут. Я не хочу думать о том, что кто-то умрет, или сильно заболеет. Мне было достаточно переживаний за маму, за ее жизнь и благополучие. Теперь же слова Марго разбередили уснувшие чувства к Уварову. Что если ему действительно сейчас плохо, а у него никого нет рядом.
— Давай ему что-то съедобное в лоточек сложу, — Рита смотрит слишком жалобно, а я только шумно выдыхаю и подлетаю к зеркалу, чтобы переплести волосы в более опрятную косу.
— Вот только не надо переоценивать ситуацию, все с ним хорошо, — вхожу на кухню и вижу, как на столе появился небольшой бокс для еды, и туда Рита сыпет плов, несколько огурцов, даже кусочек хлеба.
— Вот не смеши, у него, что хлеба дома нет…. Хотя, этот же по ресторанам теперь не бродит, в холодильнике мышь повесилась.
— Злая ты, — кусает Рита.
— Нормальная, — фыркаю по привычке, а вот душа не на месте, хочу уже поскорее вырваться на воздух, перевести дыхание и постараться не накручивать себя больше, чем может быть.
С Черкасовым практически не разговаривали, я всю дорогу изучала вывески в центре города на красивых зданиях, а Марк внимательно следил за дорогой.
— Приехали. У него до сих пор не светится.
— Только без паники, но на всякий держи мобильник на стреме, вдруг скорую срочно нужно вызвать.
— Непременно.
Я первой вбегаю в полутемную квартиру, ладошкой шлепаю по стене, тут же зажегся яркий свет.