Перед началом работы достала старенькую, еще мамину швейную машинку. Родительница планировала ее выкинуть, а мне настолько стало ее жалко, что я попросила посылкой прислать ее мне. Наточила громоздкие железные ножницы, приготовила нитки, иголки, резинки и еще всякую мелочь.
Перед тем как начать кромсать платье, все-таки примерила — жесть. Длинный балахон чем-то походил на ночную сорочку бедной крестьянки шестнадцатого — семнадцатого веков. Отличия состояли лишь в цвете и ткани. В те времена небогатые люди мастерили ночную одежду из белой хлопчатобумажной ткани, а мое платье, то есть Коваржа, было сшито из чего-то похожего на шелк и имело то ли бледно коричневый цвет, то ли грязно зеленый, то ли болотный.
Бесформенную тряпку я превратила в менее бесформенную с помощью широкого красного пояса из лаковой кожи. Так у меня в этом платье появилась талия, причем казалась она даже более узкой, чем есть. Да, широкие пояса вышли из моды, но в моем случае выбирать не приходится. Пусть мой наряд будет с намеком на ретро стиль или с претензией на необычность.
Унылые широкие рукава, безвольно свисающие до запястья, я приободрила, вдернув в их низ резинку. Получились пышные игривые фонарики длиной три четверти. С длинной юбкой, если так можно выразиться, я поступила безжалостно, наделала множество разрезов от середины бедра до подола, теперь при малейшем движении, юбка платья разлетается и колышется в разные стороны, демонстрируя мои ноги.
Дольше всего провозилась с воротом. Он был под самое горло, и я не собиралась его кардинально менять, для пикантности образа хватало моих голых ног. Так, хотела сделать лишь чуть глубже, но дала маху и слишком много отрезала, потому как пренебрегла правилом — прежде чем взять в руки ножницы, сначала отмерь семь раз.
Глянув на платье, я пришла к выводу, что придется от ворота еще отрезать, а еще кромсать рукава там, где плечи, и в образовавшуюся дырку вставлять опять же резинку, дабы получился вырез «Кармен».
Примерила я готовое переделанное платье, когда на часах давным-давно перевалило за полночь, но все мои старания окупились с лихвой. Я кружилась перед зеркалом и не могла оторваться от отражения. Соблазнительно открытые плечи и грудь плавно переходили в тонкую талию, подчеркнутую ярким поясом, а внизу сверкали голые ноги, открытые чуть ли не до ягодиц.
Перед тем как снять платье и повесить его в шкаф, я представила лицо Коваржа, когда он увидит меня в выбранном им наряде, и рассмеялась зловеще и злорадно, как безумный ученый, до которого только что дошло, что его эксперимент по оживлению трупа увенчался успехом.