Мне даже понравилось, что он не стал извиняться за грубое выражение.
– Он должен быть собран воедино по частям, но я пока не могу придумать, как этого добиться, чтобы он не выглядел при этом как чудище Франкенштейна. И если не найду подходящего способа, он будет смотреться просто комично.
Я снова заметила черные полоски у него на руках – клей вперемешку с сажей, неизбежные признаки его профессии. Волосы были неухоженными: свисали ниже плеч старомодными спутанными черными локонами, с синим отливом в лучах утреннего света. Борода густая и нестриженая, а повязка на глазу и тонкое золотое кольцо в ухе окончательно придавали ему вид обедневшего пирата.
Я подошла к той части животного, на которую он указывал, и всмотрелась в стежки.
– Вам нужна еще одна пара рук, – решительно заявила я. – Скажите мне, где держать, чтобы не испортить складки на шкуре.
Он колебался, и я нетерпеливо фыркнула.
– Мистер Стокер, предлагаю вам свою помощь. Мне скучно, и вполне вероятно, в последующие часы станет еще скучнее. Мы не знаем, как долго барон собирается держать нас тут вместе, но мы, по крайней мере, можем провести это время с некоторой пользой. Вам нужны дополнительные руки – они у меня есть. А теперь скажите, как мне их применить.
Казалось, он хочет возразить, но в конце концов Стокер просто показал место, и я стала крепко держать шкуру, пока он сшивал.
– Держите крепче, – прикрикнул он. – Сильней! Котенок и то справился бы лучше вас!
Я сжала сильнее, и он хмыкнул – как я уже поняла, это была наивысшая похвала, на которую я могла рассчитывать. Мы работали несколько часов, и наконец я почувствовала, что просто умираю от голода и жажды. Может быть, он ощутил, что моя энергия угасает, а может быть, и сам наконец-то немного устал. Во всяком случае, он принес буханку хлеба и сомнительного вида окорок и стал отрезать ломти складным ножом. Я достала из своей сумки несколько мягких яблок, и мы поели в абсолютной тишине.
Когда мы закончили, он извлек из коробки сигарету, поджег в очаге кусок скрученной бумаги и прикурил; набрал полные легкие ядовито-крепкого табачного дыма и выпустил его наружу с долгим выдохом.
Он поймал мой взгляд и ухмыльнулся.
– Где мои манеры?! Не желаете ли закурить? – спросил он, протягивая мне сигарету.
Я холодно посмотрела на него.
– Нет, спасибо. У меня есть свои.
С этими словами я подошла к своей сумке, вытащила пачку тонких сигарилл и прикурила одну из них так же, как это делал он: от очага, с помощью скрученной бумажки. Он смотрел на меня с изумлением до тех пор, пока я не выпустила идеально ровное колечко дыма, а потом завистливо хохотнул.