Я знаю себе цену, как и знаю, по какой причине могу есть и не толстеть, — гены. Моя мама, какой бы мегерой не была, всегда выглядела неотразимо и безукоризненно. Мне с детства нравилось быть на нее похожей, но сейчас любое сравнение приводило в бешенство.
— Ты все еще не одета? — в комнату вошел мой папочка, самый добрый и ласковый человек в мире.
Карнелия подмяла его под себя, поэтому Глен не встал на мою сторону и точно так же призвал к поступлению в чертову Академию.
— Папа, я уже многому научилась! Вот смотри!
После этих слов я взмахнула руками и в секунду переоделась в выходное платье с тугим корсетом.
— Милая моя девочка, это ты должна была уметь еще с пяти лет, — произнес Глен осторожно, всеми силами пытаясь меня не обидеть.
— Тогда как вы представляете мое обучение среди других волшебников? В нашем мире все верят лживым слухам, что я величайшая ведьма, которой еще свет не видывал.
— Ты умеешь держать лицо, и, я уверен, справишься с любой ситуацией, — пожал плечами папа.
— Скорее, опозорюсь и уничтожу свою репутацию. Мама просто наказывает меня таким образом за то, что не оправдала надежд, — фыркнула я от возмущения.
— Блэр, она любит тебя и будет любить сильнее, если мы прямо сейчас спустимся вниз.
На этом разговор был окончен, но в душе я не почувствовала облегчения от утешений отца. Он был слаб и уже давно забросил борьбу против моей настырной матери. Возможно, Филориум не такая уж и плохая затея, ведь я смогу сбежать от этого монстра, очерняющего остатки сердца.
Во дворе замка меня уже ждала повозка с запряженными единорогами. Только богатые волшебники могли себе позволить использовать этих животных в качестве наемных извозчиков. С виду обычные лошади отличались грациозностью и необычной переливающейся гривой. Все волоски на шее и голове единорога отсвечивали на солнце необыкновенным цветом. Для каждого человека этот цвет был разный в зависимости от того, что творилось у него в душе. Для меня животные сегодня предстали с темно-синим оттенком гривы, для моей мамы всегда оставались неизменно черными.
— Ты могла бы и поторопиться, зная, как я ненавижу, когда эти мерзкие гомункулы начинают течь, — закричала Карнелия, завидев меня еще в дверях.
Для мамы гомункулами становились все, кто ее раздражал. Сейчас она говорила еще об одной уникальности единорогов, торчащей из самого лба. Блестящий рог был наделен магией, но, если животное страдало, как например сейчас, запряженное в повозку, из рога вытекали сгустки магии, плохо влияющие на злодеев, находящихся рядом. Таким образом единороги защищались и выводили нашу общую мучительницу из себя. Я любила этих существ с детства, мечтая летать на них в другие миры, но из-за своего образа злюки, приходилось делать вид, будто не переношу их на дух.