— В чем дело, отец?
— Мне хочется свозить Юлю за границу. Устроить ей сюрприз. Только вот не знаю, куда именно мы с ней поедем, чтобы отдохнуть от суеты Москвы, от этого смога и…
Пытаюсь выглядеть заинтересованным, увлеченным, даже киваю ему. Но внутри настоящая буря, что может вырваться наружу в любой момент. Хочется заорать во весь голос, заявить свои права на Юлю, рассказать о ее секрете, лишь бы отец оттолкнул ее, прогнал, сам привел ко мне в руки. Отдал мне женщину, которая для меня…
Олег Борисович резко замолкает, так как мы оба с ним слышим звук подъезжающей машины, потом хлопок двери и стук каблуков. Нервно сглатываю, считая секунды до ее появления.
Раз-два-три. Юлия застывает на пороге гостиной, шокировано глядя на улыбающегося мужа. Да, детка, неожиданно сам Олег Шведов вернулся домой. Сюрприз решил устроить. Теперь семья в полном составе.
Как это мило, черт возьми. Отец полюбил женщину, вдвое моложе него, и души в ней не чает.
Как это гадко, что девушка, притягивающая меня к себе как магнит, чужая жена. Моя мачеха.
— Моя милая, — отец тянется к Юле за поцелуем, но она отворачивается, бросив косой взгляд в мою сторону. — Извини, не хотел тебя смущать. Я очень сильно соскучился, — шепчет ей на ухо и проводит рукой по плоскому животу, как будто здороваясь с малышом.
Звук разбившегося стекла отвлекает их друг от друга, а моя рука вмиг становится красной от крови. Сам не заметил, как сильно сжал стакан, поддавшись сильнейшей волне чистой ярости. Кулаки так и чешутся врезать родному отцу, чтобы он отстал от Юли, убрал свои лапы и больше никогда к ней не прикасался.
— Прошу прощения, — разжимаю руку, позволяя мелким осколкам упасть на пол, к моим ногам. Как же они похожи на те иголки, вонзившиеся в мое сердце от всей этой ситуации с отцом и его женой.
Это похоже на изощренную пытку, избежать которую просто невозможно. Внутри злость набирает обороты. Лютая ненависть к отцу и Юле завладевает телом. Скриплю зубами так, что они моментально могут раскрошиться. Не чувствую боли от осколков, которые еще больше в кожу загоняю — салфеткой. Чертова ревность впрыскивается в разгоряченную кровь, грозясь уничтожить их обоих.
Хочется закинуть сучку на плечо и подобно пещерному человеку унести в ее свое логово, заклеймить там, оставить отметины на совершенном теле, показать всему гребанному миру, а особенно влюбленному отцу, кому именно она принадлежит.
Мышцы каменеют, я не в силах пошевелиться. Только наблюдаю за ними, слежу за каждым движением. Даже не замечаю, что одна из служанок убирает устроенный мною беспорядок и заменяет испорченный стакан на новый, наполняя его виски.