— Ты гораздо умнее, Крокодил, превращать тебя в обезьяну нецелесообразно.
— Просто грязные дела?
— Просто грязные дела, — подтвердила Карифа.
— И однажды вы меня убьете?
— Но ведь это „однажды“ может наступить через двадцать минут, — пожала плечами Амин. — А может не наступить никогда.
Потому что в такой большой организации, как GS, всегда найдется работа для такой большой скотины, как Дога.
— Ты ведь знаешь, что я соглашусь, — негромко сказал Сечеле.
— Знаю, — кивнула Амин.
— Этого достаточно, чтобы ты перестала желать моей смерти?
— Это основное условие, но есть еще несколько вопросов…
В действительности Карифа пока не решила, стоит ли оставлять Сечеле в живых — рана от гибели Захара не зажила и даже не зарубцевалась, но агенту требовалась информация, максимально правдивая информация о происходящем, а пряник в таких случаях помогает гораздо лучше кнута. Поверив, что ему сохранят жизнь, преступник проявляет такую заинтересованность в сотрудничестве, что рассказывает даже то, о чем не вспомнил бы под пытками.
— Почему в последнее время все стали покупать оружие?
— Потому что все боятся того, что будет, — немедленно ответил Сечеле.
— А что будет?
— Никто не знает, что именно, но неопределенность пугает еще больше. И поэтому все покупают оружие, ведь оно пригодится при любом раскладе: война, вулкан, революция — что бы ни произошло, лучше быть с оружием, чем без него.
— И никто не представляет, чего ждать? — недоверчиво прищурилась Карифа.
— Мы пьем из одного источника информации, — Крокодил слегка, насколько позволяли цепи, пожал плечами. — Шепот улиц, слухи, сплетни, страхи… Кто-то проговаривается, кто-то оговаривается, кто-то что-то подозревает… Никто не хочет перемен, но все догадываются, что мир готовится стать другим, и этого все боятся. А когда похожие на нас люди боятся, они тянутся к оружию.
— Мы не похожи, — отрезала Амин, которой резануло по душе брошенное бандитом „мы“. Как резануло и вчерашнее сравнение с оккупантами.
— Мы не похожи, потому что ты защищаешь закон? — поднял брови Сечеле.
— Да.
— А в каком законе разрешено пытать меня до смерти?
— Если ты еще раз скажешь, что мы похожи, интервью продолжится в ином ключе, — ровно произнесла Карифа.
Она знала, что не ангел, и часто сознательно нарушала закон. Но утешала себя мыслью, что идет на должностное преступление в борьбе с такими вот Крокодилами, пачкается в грязи, чтобы их не стало, и слова Сечеле привели агента в бешенство.
Однако Карифа умела сдерживать эмоции.
— И все-таки: почему оружие? Хотите устроить бойню?
— Хотим защититься, — Крокодил вновь приподнял плечи. — Бойню устроит Орк.