Когда сомкнул губы на сосках, в висках запульсировало, и все тело прострелило острыми иголками возбуждения, точечно между ног, по набухшему зудящему узелку, к налившимся нижним губам и сочащемуся входу. Ощутить проникновение пальца и дернуться, закатив глаза, впиваясь в его плечи и в волосы, ощущая, как прикусывает сосок за самый кончик. Ощутить, как грубо и резко вошли его пальцы внутрь, растянули и забились о стенки лона. Остро, болезненно остро, пронизывая тонкими железными нитями, настолько, что сознание ускользает на доли секунд, поглощенное наслаждением такой силы, что кажется с меня сорвало кожу, и кости пронизывает волнами невыносимого по своей силе экстаза. Я что-то кричу… наверное, его имя, хрипло, срывающимся голосом, дергаясь всем телом, пульсируя ему на язык, которым он беспощадно дразнит содрогающийся комок плоти и таранит меня изнутри.
Я умираю… Я разбита до слез, сочащихся по щекам, и громких всхлипов вместе с долгими содроганиями отголосками сильнейшего экстаза… если бы не его руки, я бы упала от бессилия.
* * *
— Рано умирать… Не сейчас… не здесь…
Позволив ей в полной мере впитать в себя последнее эхо оргазма, сдерживаясь… им иммадан, не понимаю, КАК? КАКИМИ силами мне удается это сделать еще. Сдержаться, позволить ей пойти до конца, потому что самого раздирает в клочья, потому что в ушах орет диким зверьем потребность ворваться в нее, потребность ворваться по-настоящему, по-настоящему вдираться в нее под ее крики.
Член сводит… Саанан, именно сводит яйца так, что хочется взвыть от боли.
Дернул Одейю вниз к себе, чтобы алчно, требовательно содрать с ее губ отголоски собственного имени, которое прокричала, так невыносимо сладко.
И заставить себя отстраниться, заставить неимоверным усилием воли, просто потому что в паху все уже разрывало болью… Обхватив ее голову за затылок, ворваться в приоткрытый рот, выругавшись громко, когда сомкнула губы на члене.
И начать ритмичные движения бедрами, стягивая все сильнее шелковые волосы на затылке. Срываясь в хаос, в неконтролируемые толчки, когда хочется выть снова, но теперь уже от того, как ощущается головкой члена стенка ее горла. И останавливаться на секунды… удерживая и не давая отстраниться. Заставляя принимать всю длину. Всего меня. Адское наслаждение, взрывающееся с каждым толчком… с каждым ее судорожным вдохом между ними.
Проклятые секунды противостояния с самим собой, не позволяя себе кончить пока что. Вбирает в себя полностью член… с такой готовностью, будто хотела этого сама. Хотела вот так облизывать меня языком, втягивать и посасывать так, что у меня перед глазами круги разноцветные поплыли от напряжения.