Сегодня, кажется, каждый хотел прикоснуться к Эралайн — дотронуться до ее плеча или головы, да даже слегка коснуться ее оружия было бы уже достаточно. Девушка шла сквозь толпу своих соплеменников, они гордились ею, готовы были носить на руках и петь в ее честь песни, но она ничего не чувствовала.
На горизонте брезжил рассвет, забирая с собой остатки ночи, снимая звездное покрывало с купола неба, но лунный диск все еще висел над головами людей, а в деревне Многоликих никто не спал. Даже самые маленькие дети прижимались к матерям, пытаясь спастись от холода поздней осени, а те, кто еще не мог даже стоять, кутались в свои потертые одеяльца, покоясь на родительских руках.
За долгие годы тренировок Эралайн привыкла к постоянной металлической тяжести доспехов, заковывающих ее плечи, грудь и спину, но сейчас ей казалось, будто вместо железа она была одета в камни, они тянули ее к земле, вниз, на самое дно, подальше от глаз всех этих людей, ждущих от нее чего-то невыполнимого.
Она шла вперед, людские руки тянулись к ней, словно плети, цепляющиеся за старую, всеми забытую каменную статую. Крики сопровождали Эралайн на всем ее пути. Впереди, поднятый над землей, сколоченный из досок, словно эшафот, на деревянном возвышении стоял трон — старый и где-то проржавевший.
Говорят, все вожди Многоликих что-то добавляли к этому трону, знаменуя этим свое правление. Изначально этот символ власти был выкован из железа — грубо, наспех и неизящно — обыкновенный железный стул с высокой спинкой и подлокотниками. Но с каждым новым вождем этот стул обрастал новыми и новыми символами — перьями, костями, даже драгоценными камнями. Были те, кто заливал его кровью своих побежденных врагов, и бордовые пятна оставались навсегда. Отец Эралайн добавил к этому трону обивку из шкуры Саува — легендарного чудовища, непобедимого и устрашающего. Все, кто видел его, умирали от его же лап, и никто даже и представить себе не мог облик жуткого Саува.
Он оказался тигром. Огромным, как крупная лошадь, шкура была от и до покрыта шрамами — доказательствами величия, а клыки, острые, как кинжалы, были длиной с указательный палец, но Сайлон выжил в поединке с ним, и вскоре шкура тигра стала украшать не только трон, но и накидку вождя, в которой он сейчас ждал дочь возле трона. Рядом с ним, прямая и гордая, словно изваяние, стояла Тарварра. Эралайн могла поклясться, что сестра сегодня надела лучшее свое платье, желая выглядеть лучше нее. Хотя сегодняшний день безусловно принадлежал именно Эралайн, хоть она и была в сотню раз менее эффектна, чем Тарварра.