— Вот и хорошо, значит, можно пойти позавтракать, — стукнув себя руками по коленям, сказал он, вставая с кровати и направляясь к двери. — Идем, найдем кают-компанию.
— А что ее искать, она дальше по коридору, — ответил я, неохотно следуя за мужчиной.
Он бросил на меня ироничный взгляд и, хмыкнув, спросил:
— Ты уже успел тут осмотреться?
Я лишь пожал плечами в ответ.
— Просто скучно было, да и кровать одна, если ты не заметил.
Кайтон засмеялся и потрепал меня по волосам.
— Ладно, после завтрака твоя очередь спать, — добродушно заметил он, выходя в коридор.
Мы вошли в кают-компанию, когда там уже был капитан. Увидев нас, он кивком поприветствовал Кайтона, при этом на меня не обратил внимания вовсе.
Игнорирует? Это хорошо, потому что мне совсем не хотелось, чтобы мой спутник стал замечать то, что видел Айриз. Для него я оставался беспризорником, мальчишкой.
Молча расселись за круглым столом, который был уже накрыт. Капитан сел напротив меня, но все свое внимание направил на Кайтона, избегая смотреть на меня. Такое чувство, что он сам боялся своей реакции на меня.
Они разговаривали на отвлеченные темы, вспоминая истории из прошлого и весело смеясь над ними. Я сидел молча, ковыряясь в тарелке вилкой. Аппетит пропал — и мне захотелось побыстрее убраться из этой комнаты. Уже собирался встать, когда услышал вопрос Айриза.
— Так кого мы ищем, Кайтон?
Это заставило меня навострить уши. Мне самому было интересно, кого преследует каратель и за какие грехи. Кайтон, задумавшись, покрутил вилку в руках, а потом, отложив ее, сказал:
— Это — Торон Кайроз, заядлый картежник и шулер, а еще убийца и насильник.
Услышанное повергло меня в шок. Я просто остолбенел, как будто меня ударили кувалдой по голове. В мозгу все смешалось, образы, разговоры, картинки. Перед глазами встала дымка, мешая смотреть. Что-то мокрое коснулось щек и заструилось вниз к подбородку, а дальше все поплыло, и я провалился во тьму.
Мне виделись родители, которые хотели о чем-то сказать или предупредить. Мама трясла меня за плечи, пытаясь привести в чувства и вразумить. Но я не понимал ни ее слов, ни жестов. В голове стоял шум, который мешал услышать ее. А еще я видел брата, он стоял в стороне и смотрел на меня своими холодными, синими глазами, которые выражали сожаление и горечь, будто я предал его в этот момент. Я не мог отвести от него глаз, боясь потерять связь.
Ощутимый удар по щеке отбросил воспоминания, заставляя прийти в себя. Не успел я простонать, как мне пихнули кружку с водой к губам, заставляя сделать глоток.