Я нервно сглотнула, сжала кулаки и выкрикнула:
— Проклинаю тебя, Ринсен эн-Ройд!
Он медленно всей грудью вдохнул, после чего открыл глаза и перевел взгляд на меня, продолжая улыбаться.
— Да, возможно, мне теперь грозит несварение. Но твоей магии явно недостаточно, чтобы пронять меня до костей. Я уже говорил, что самое странное в тебе, Катя?
Я почему-то не волновалась.
— Во мне нет ничего странного, айх.
— Есть. Желание оставить за собой последнее слово, несмотря на издержки. Это даже не храбрость, это почти безумие. У тебя самооценка айха. Мне нравятся такие люди. Ложись рядом. Я сейчас не в том состоянии, чтобы скакать по замку, но готов отвечать на вопросы.
— На вопросы? — нахмурилась я. — Какие? Например, почему вы убили Арлу? Или почему человеку с таким жестоким сердцем дан этот статус? Или зачем вашей Богине человеческие жертвы?
Он тихо рассмеялся и снова закрыл глаза. Приподнял руку и провел указательным пальцем в воздухе круг. Меня швырнуло с места через него, со вскриком я приземлилась на вторую сторону кровати. Наверное, если вскочу на ноги, то снова окажусь на этом месте. Потому пока замерла, удивляясь, что он отвечает:
— Сначала про статус. Он мой, потому что нет никого другого, способного ступить за край в случае необходимости.
— О чем вы?
— Об Арле и обо всем сразу. Уже Ноттен заметил, что в этом году ритуал проходил намного сложнее, чем раньше — его почти всего высосало, но он вовремя вызвал меня, и я поделился своим резервом. Во вторую ночь тоже все шло не по плану, обычно она наедалась двумя-тремя жертвами. На этот раз ей не хватило и пятерых. Прекратить это можно было только одним способом — принести в жертву человека, который лично мне небезразличен. Это очень сильно добавляет жертве ценности. Клянусь, я шел за тобой и понятия не имел, что уже там откроются варианты. Скиран и Корэлла не подходили, я даже притвориться бы не смог, что мне не плевать на них. Но Арла была ценна и тем, что ты вкладывала в нее ценность — сколько бы магии в тебе ни было, но это тоже помогло.
Я так сильно удивилась, что подалась немного к нему.
— Вы хотите сказать, что Арла была вам небезразлична?
— Странный вопрос. Или ты видела женщин красивее? А ее глупость меня никогда всерьез не раздражала. Наоборот, она делала ее чувства ко мне до примитива искренними. Помнишь, ты кричала, что никто меня не любит? Если кто и был ближе всех, то именно Арла.
Голова упала на подушку. Я лежала и молчала, не в силах совладать с противоречивыми эмоциями. Но радовалась уже тому, что хоть какие-то объяснения получаю. Следовательно, надо спрашивать. Но вопросов было столько, что я никак не могла выбрать первоочередные.